Clanbook: Malkavian, Revised

На то была воля Господня – так они утверждали. Господь пожелал, чтобы они собрались и отвоевали Иерусалим у мусульман. Господь пожелал, чтобы они покинули дома и босиком отправились навстречу смерти. Господь пожелал, чтобы в землях Рейна они убивали евреев, словно готовясь к грядущей войне. Господь пожелал, чтобы они разграбили Святой Город и убили его жителей.

Если Господь и в самом деле пожелал все это, то я готов поверить, что Он ничего не имеет против нашего существования.

Иерусалим пал в 1099, и вопли горожан до сих пор эхом звучат в нашей памяти. Кровопролитие, насилие, безумие – сама земля была иссечена до крови. И, подобно пролитому вину, кровь Малкава, носительница его сумасшествия, потекла по этим ранам к городу. Так много крови, так много безумия – да, даже земля рыдала, и мы слышали ее плач. Пришел Зов, и мы отправились в путь.

Другие, дети прочих кланов, видели, как мы собираемся там. К тому времени они уже объявили, что, должно быть, сам Малкав похоронен в Святой Земле, и что его сны, его слепой жар является причиной всех бедствий того региона. Они… весьма невежественны, даже глупы, если полагают, что сила Малкава столь невелика, - но в этом невежестве их спасение, так что не следует переубеждать их.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Видел ли ты в своих снах время, когда умерла треть жителей Европы?

Удушающая вонь гниющей плоти и разложения, смешанная с запахами пота, дерьма и блевотины, обрушилась на Даниэля, вползла ему в нос, рот, судорогой скрутила живот. Его отчаянно тошнило, он хотел вырвать, но тело его не помнило, как…

Извини. Я не хотел заходить так далеко…

Нет. Ты должен знать. Болезни, которые терзали весь известный нам мир, могут вернуться, когда луна заплачет кровавыми слезами, а земля покроется трещинами. Уже дважды они возвращались; должен быть и третий раз. Ты должен знать.

Помни, что существуют как внутренние, так и внешние схемы и связи. Чума четырнадцатого века была не просто смертельной болезнью. Она поразила души стада так же, как и их тела. Люди бичевали и хлестали себя до крови, умертвляли плоть в надежде, что их убогость вселит сострадание в сердце безжалостного Бога и заставит Его удержать карающую длань. Чума заставляла их с кольями и мечами набрасываться на соседей, убивать чужаков за якобы отравленные колодцы. Крестьяне, подобно бешеным псам, набрасывались на своих сеньоров и хозяев, а те в ответ убивали их без жалости.

Такова природа чумы. Если в третий раз чума придет в твою эпоху – а я не могу сказать, что этого не случится, - она не сможет навредить твоему телу. Или же… Если в бормотании моего сира было хоть сколько-нибудь правды, чума, способная поразить бессмертную плоть, таится глубоко под землей, откуда будет выпушена во время Геенны. Может быть, это проклятие самого Носферату.

Нет. Слушай. Если чума вернется, ты… твое тело может остаться невредимым. Но яд души, от которого страдают смертные, намного опасней. Во время Черной Смерти я потерял слуг, товарищей и даже ребенка; он выпил кровь сошедшего с ума чумного, и лихорадка впилась в его мозг и заставила выйти на солнце. Мы не защищены от болезни. Нам можно бояться.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

… А после чумы… Да. Второй приступ лихорадки.

Юнцы убеждены, что им известно очень много. Их веки плотно сомкнуты, но они уверены, что юность позволяет им лучше чувствовать окружающий мир. Это – это и были Анархи. Все еще нуждающиеся в тепле дети, которые только учатся правильно кусать жертву. Они весь мир оповестили о том, что больше не намерены терпеть старых законов. Они хлопали друг друга по плечам и хвастались своей проницательностью. И они попытались добраться до нас, полные уверенности, что мы – светоносные ангелы и что жар снизойдет на них и поможет им.

Мы – не группировка. Мы – не политическая партия. Мы – Семья Малкавиан. И никогда… никогда со времен его гибели мы не объединялись ни с какими группами или личностями. Никогда.

Помни об этом. Если понадобится – если им понадобится, твои сородичи нападут на тебя и выпьют твою витэ. Узы, связующие нас, нельзя разорвать; они не вынуждают нас к послушанию, не навязывают нам верность, они лишь… даруют нам близость.

Да. Так это выглядело в те дни. Среди анархов были наши кузены, племянники и племянницы, и даже дети. Да, были и старшие дядюшки и тетушки, которые смотрели на мятеж, но ощущали лишь досадный зуд, от которого можно избавиться простым почесыванием. Но многие и многие внимательно изучали мятежников, рассматривали их со всех сторон, сверху и снизу, и видели, что в молодых Каинитах накапливается злость, а их вера подобна зерну, насыпаемому в дырявый мешок. Мы – я говорю «мы», потому что я тоже был там, и я сотрудничал с другими членами семьи, которые чувствовали то же, что и я, - мы пытались переубедить их, открыть им глаза и показать им, что мешок у них – пустой.

Я… я не могу выразить это по-другому. Прости меня.

А они… они злились. Они считали, что их предали. Они жаловались на наше лицемерие – они обвиняли нас в лицемерии – и советовали нам заняться старейшинами.

Это, разумеется, пробудило во мне лихорадку… в нас всех. Если и есть что-то, чего я – мы – не переносим, то это откровенная идеализация невежества. Невозможно годами жить со Зрением и сохранять благожелательность по отношению к добровольно слепым.

В учебнике – если бы такой был когда-нибудь написан хорошим ученым-историком - последовавшие за этим годы были бы названы временем конфликта между нашей семьей и анархами. Но тогда нам было не так просто ощутить единство целей. Насколько же тяжелее смертным собирать по кусочкам большую картину! Тысячи не связанных между собой, но происходивших одновременно событий – смутные видения в Кельне, злобная выходка с огнем в Бонне. Постепенно – очень, очень медленно – анархи начали сводить воедино все рассказы о Малкавианах… те толкования, что стали им известны. Один из них – подлый Гаскон – плевался кровью и крушил все вокруг себя, когда понял, сколько сил они потратили на незначительную заварушку. Если бы ему удалось прожить еще три года, он разозлился бы еще сильней, став свидетелем последовавших за этим событий.

Камарилья.

Тогда я не видел нитей узора. Я не знал, насколько цельной была тогда семья, и почему так было. Даже сегодня я ни в чем не уверен. Может быть, это был просто здравый смысл, естественное отвращение к слепоте, к которой были так привязаны анархи. Может быть, старейшины или даже Старцы мягко направляли нас и убеждали клан действовать как одно целое.

Я никогда этого не узнаю, потому что ткань Гобелена в этом месте выгорела и осыпалась пеплом.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Наконец настало время, когда люди решили избавиться от нас.

Огонь пробежал по нервам Даниэля; спина его резко выгнулась назад, подобно тугому луку, и он открыл рот, чтобы закричать. Но в его легких не было воздуха, и он не мог сделать еще один вдох.

Слишком долго вампиры владели ночами, и в конце концов стадо поверило, что ему больше нечего терять. Огни восстали против всех нас, и внезапно семья поняла, что оказалась на передовой, откуда не было возможности скрыться.

Наши страдания были… эпическими. Какой инквизитор мог отличить случай одержимости от бессвязного бреда больного разума? Да и разве интересовало это инквизиторов? Безвредные идиоты отправлялись на костер вместе с самыми жестокими убийцами. Там, где раньше мы спокойно жили среди парий и отверженных, теперь мы оказались в огромной опасности. Сумасшедшие гибли в пламени, и мы гибли вместе с ними.

Паутина, нервная система Малкава – вот что спасло нас. Вопли проклятий разносились ночными ветрами, звучали в наших ушах, грозили нам деревом, железом и огнем. Если бы не дар Малкава, мы были бы уничтожены. Но ткань была пропитана паникой, и эта паника передалась нам. Она заставила нас бежать. Это спасло нас. Некоторых из нас.

Но Гобелен тоже горел. Когда одного из нас, пусть даже самого молодого, бросали в огонь, одна из нитей Гобелена навсегда исчезала. Старейшины гибли в подземельях и у столбов, обращаясь в пепел, и смерть каждого из них оставляла в Паутине огромную дыру. Мы всхлипывали от боли; мы пытались скрыться, но мы не могли спастись от боли, переполнявшей нашу кровь.

Нам нужно было привыкать. В противном случае нас ждала смерть.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Невозможно забыть запах страха, исходивший от нас, от всех нас. Он смешивался с гарью костров, ароматом ладана и запахом пота.

Тогда случилось нечто, чего многие из нас не могли предугадать. Даже мне пришлось многими годами позднее собирать воедино разрозненные фрагменты этой истории. Пока старейшины, охваченные ужасом, боролись с инквизицией так, как могли, а их покинутые или отвергнутые пешки постепенно переходили на сторону анархов, некоторых из нас объединила новая идея. Разумеется, речь шла о единстве, но ты уже должен был понять, что нам, неупокоенным, единство не кажется столь уж привлекательным.

Я могу представить себе первые встречи. Ужасные создания, полубоги, чьи храмы лежали в развалинах, злые, как загнанные в угол собаки, были вынуждены искать спасения в обществе себе подобных. Хотелось бы мне знать, сколько «дипломатов» было убито, стерто в пыль, чтобы стать раствором, скрепившим фундамент Камарильи. Наверное, число их было велико, потому что Камарилья – будущая Камарилья – едва не погибла, не родившись. Старейшины отличались несговорчивостью и упрямством и не имели никаких оснований доверять друг другу. А так как наши собратья, наши дети слишком часто подвергались преследованиям и горели на кострах, нас к их тайным замыслам не допустили. Да, остатки нашей семьи (за исключением его детей, разумеется) могли погибнуть, стать козлом отпущения, подачкой для Церкви, и тогда исчез бы Гобелен, исчезло бы все.

Но нельзя недооценивать проницательность, даруемую нашей болезнью.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Легкий запах специй, смешанный с дымом от горящих кизяков, окутал дрожащего Даниэля…

Они пришли с Востока – святой и лучшая его ученица. Он был брахманом, провидцем, ночи напролет усмирявшим свою бессмертную плоть. Она была дочерью раджи, женщиной с горящими глазами. Они всегда были вместе, но я не знаю, что их связывало – любовь отца и ребенка, дружба или страсть любовников. Именно они собрали нас воедино.

Они пришли к могущественнейшим представителям нашей семьи, не побоявшись лихорадки, живущей в крови хозяев, и говорили с ними, как с родственниками. Слова их были приятны и хорошо передавали их видения. Никто из западных вампиров, не принадлежащих к нашей пропащей семье, не мог так разумно говорить с Малкавианами; ведь они не могли понять нашего языка, они не могли видеть. Но Унмада и его дитя принесли болезнь с собой. Они понимали нас, и они сделали так, что мы тоже смогли понять их. Семья собиралась вместе, чтобы послушать их. Старейшие Лунатики пришли к владыкам других кланов и предложили им свою помощь. Те колебались, и их можно было понять. Они боялись пожать нам руку, боялись, что наше Зрение пронзит их насквозь, а наша болезнь проникнет в их кровь. Но лучше иметь Малкавианов в друзьях, чем во врагах.

И я слышал, что некоторые анархи, наблюдавшие за объединением потомков Малкава, прониклись презрением или, быть может, страхом, и поклялись, что не будут иметь с нами ничего общего. Но да будь благословен свет вдохновения, ибо многие другие прислушались к нашим просьбам о помощи.

Может быть, они решили, что если уж даже такие разрозненные, разбросанные по свету создания, как мы, прониклись серьезностью ситуации, то выбора у них нет.

Клятва крови и верности – вот и все, что было нужно. Родилась Камарилья. Безумные родичи клана Малкавиан, отчаявшиеся философы Бруха, безрассудные Тореадоры и Носферату, дикие Гангрелы, ненавидимые Тремер и нерешительные Вентру. Миновало несколько веков, когда в залах встреч текла кровь и кружился пепел, - наступившее время вынудило создать союз, подобного которому еще не было в подлунном мире. Когда «Основатели», как их потом стали называть, предложили Джованни, Ласомбра, Цимисхам и Равнос присоединиться к ним, мы стали смотреть на мир намного… оптимистичней. Мы надеялись, что этот договор не только сохранит нас, но со временем вернет нам власть над стадом, которую мы утратили.

Разумеется, это было бы слишком хорошо для нас, поэтому вряд ли такое когда-нибудь случится.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Хотя об этом и не принято говорить (кто-то может сказать, что этот факт «замалчивается»), но символы для кланов были много веков назад выбраны Малкавианами.

Первым из этих Малкавианов был страдающий аутизмом ребенок из Штирии, мальчик по имени Пелинка. Его сир, Дагвина, обратила его, когда ему еще не было пятнадцати. Возможно, она сделала это из жалости. Или же она знала о его необычных способностях еще до того, как выпила его кровь и наделила его даром Малкава…

Он был нем, необразован и едва ли за всю свою жизнь видел рыцарский щит более двух раз. Но он рисовал – может быть, черпая их из памяти, - чудесные узоры, которые заставили бы любого писца разрыдаться от зависти. Его прародительница давала ему бумагу, краски, чернила и кровь – все, что он требовал, а Пелинка рисовал иллюстрации к рукописям и гербы, столь прекрасные, что любой король был бы доволен ими.

Однажды Дагвина – может быть, в шутку – попросила дитя нарисовать герб ее собственной семьи. Ответ отпрыска потряс ее. Когда она посмотрела на рисунок, она увидела в нем не только себя, свою личность, но и своего сира, и его сира, и всех Малкавиан, которых она когда-либо встречала. Каким-то образом Пелинка смог увидеть в ней ее настоящую семью и символами выразить ее мудрость, переплетенную с безумием.

Разумеется, Дагвина не могла упустить такую возможность. Движимая любопытством и, может быть, желанием сыграть шутку, она дала своему ребенку трудное задание – нарисовать гербы всех кланов, чтобы она могла «подарить» их ее былым союзникам.

Дагвина приходила к нему каждую ночь двенадцать ночей подряд, и каждый раз до восхода солнца он отдавал ей новый рисунок. Пелинка ни разу не видел Бруху, но выбрал эмблемой клана солдатский значок и порванные цепи. Никогда ему не попадались образчики египетского искусства, но он сумел изобразить картуш с проклятым Сетом. Каждый раз Дагвина бегло описывала ему новый клан, а он извлекал откуда-то недостающие знания и выбирал нужные символы.

Когда все рисунки были закончены, Дагвина взяла их с собой на собрание старейшин и представила их на суд сородичей. Все были восхищены, и хотя на собрании присутствовали представители не всех кланов, все сошлись во мнении, что гербы вполне заменяют отсутствующих. Единственным, кто посчитал себя оскорбленным, был Тореадор, Рафаэль де Коразон, которому не понравилось, что Малкавиане смогли создать нечто, превосходящее творения его собственных детей. Но остальные его не поддержали, и вскоре работы Пелинки стали известны всем кланам.

Рисунки Пелинки были забыты после подписания Договора Шипов, потому что раскол между «верными» и «неприсоединившимися» принес столько страданий, что мало кто из вампиров хотел вспоминать о былом единстве. Прошло немало времени, прежде чем другой Малкавиан на очередном собрании не решил пометить одно кресло рисунком разбитого зеркала, другое – увядшей розой, и так далее. Но это уже совсем другая история.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Я был там. Я все видел.

Знай, что для того, чтобы дать Камарилье просуществовать следующие десять лет, надо было поймать анархов за их высохшие яйца и поставить на колени. Война – хорошо организованная война, подобная стальному клинку. Лорды Камарильи начали охоту, и их гончие бежали рядом с ними. Они выискивали следы анархов и выслеживали мятежников в их укреплениях, хватали всех, до кого дотягивались, и убивали тех, кого считали нужным. Через… несколько лет Основатели поймали достаточно анархов и главарей Ассамитов – потому что Ассамиты тоже участвовали в кровопролитии и сеяли хаос на своем пути, но они едва ли имеют отношение к нашей истории, поэтому сейчас я не буду говорить о них, - и решили, что могут положить конец беззаконию. Война почти закончилась, и оставалось только, в лучших традициях смертных, навязать побежденным свои условия капитуляции.

Встреча проходила в маленьком английском городке под названием Торнс, из-за чего договор и получил такое название, и был он колюч и неудобен, как шипы. Имена и узоры, и одно невозможно без другого. Старейшины предложили свои условия перемирия анархам (и Ассамитам, но это, как я уже сказал, не имеет значения). Разумеется, они потребовали, чтобы анархи кровью связали себя с ними. У анархов не было выбора; едва ли они ждали, что кто-то заступится за них.

Но защитник нашелся. Может быть, ей двигала жалость, может быть, как утверждают некоторые, это было просветление. Но Васантасена вышла вперед и высказалась против условий перемирия и Договора. Когда старейшины готовились навязать кровные узы анархам, она снова обратилась к новорожденной Камарилье.

«Все мы страдаем от ран, и этот договор не излечит нас. Он станет шипом в сердце всех Сородичей».

Слова, произносимые разными голосами, зашуршали где-то в глубине грудной клетки Даниэля. Сердцем он почувствовал укол шипа, и ему показалось, что комок мертвых мышц у него в груди затрепетал.

Вот что она сказала. Эти слова, и многие другие. Она говорила о кровопролитии, которое повлечет за собой новое кровопролитие, о милосердии, за которым последует милосердие.

Я был там. Я все видел.

Когда она закончила говорить, кровь текла по ее щекам и запястьям, и старейшины камарильи смотрели на нее. Они не улыбались. Холод… по-прежнему горели огни, но Васантасена в ответ получила лишь холод.

Поговаривают, что тогда и в то время она исчезла из Паутины, и никто больше ничего о ней не слышал. Я не верю, что она смогла разорвать цепи крови; она должна быть где-то на Гобелене, где-то в укромном уголке. Но она прячется от нас.

Она ушла с совета, не произнеся ни слова. Но – этого я не видел, но ветер донес до меня слабые запахи той ночи – Васантасена была дочерью раджи. Она не потерпела такого пренебрежения. Она пробралась в подземелья, где содержались анархи, и выбрала среди них учеников. Они бежали вместе с ней и…

А, да. Они объединились с Ласомбра и Цимисхи и были среди тех, кто основал Шабаш.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Мы заключили договор, но никакой договор не мог заставить наших сородичей хорошо относиться к нам. Каждому птенцу нашей семьи напоминали – не забывая припугнуть, - что наши собратья лишь терпят нас. Едва ли открытая ненависть была хуже. Теперь, когда Каиниты были вынуждены стать Братством, когда им приходилось трудиться бок о бок ради поддержания маскарада, многие старейшины, которым раньше Малкавианы не мешали, задумались о том, как можно избавиться от Лунатиков.

Наша история полна рассказами о Малкавианах, которые посмели желать слишком многого. Ткань испещрена мелкими прорехами, следами Окончательной Смерти глупых новообращенных. Мало кто из старейшин оценит выходку, которая заставит их пересмотреть свое место в узоре; и никто из них не одобрит плохо исполненную шутку. Помни об этом. Македонский князь – я не нашел его имени – стал целью для глупца нашей крови, глупца, который зашел слишком далеко. В отместку князь собрал всех Малкавианов, которых только сумел найти в своих владениях, и приказал бросить их в колодец, а затем забросать горящими поленьями. До сих пор мы боимся Македонии.

Старшие сородичи обменялись мнениями, и было решено, что отношение к нам нужно менять в лучшую сторону. Мы обдумывали и обсуждали этот вопрос в шепотах и видениях, как оно свойственно нашей семье, и наконец нашли ответ на него.

Итак. Кое-кто считал, что отступники развили свое заразительное безумие, чтобы противостоять насилию Шабаша. Может быть, кто-нибудь и до сих пор верит в это… но после встряски таких осталось мало. Другие думают, что Малкавианы Камарильи намеренно отказались от глубинных связей с силой Малкава и позволили безумию стихнуть, как бы в знак доброй воли. Иными словами, они думают, что мы перерубили все связи с Малкавом, прежде ем войти в Камарилью.

Они тоже ошибаются.

Видишь ли, это была жертва. Многие из наших старейшин решили, что Камарилья сумеет защитить нас. А для того, чтобы выжить в самой Камарилье, нам надо было как-то… заглушить живущую в нас силу.

Вот в чем дело.

В историю остальных кланов не вошли те два месяца, когда невозможно было найти практически никого из европейских Малкавианов. Мы покинули наши убежища и укрытия и отправились в Домазлице, повинуясь сильнейшему Зову. Многие пришли туда, очень многие, потому что зов исходил от старейшин, и мало кто мог противиться ему.

Старейшины… они были сильны, мудры и ужасны.

Приступ жара… визгливое, пронзительное хихиканье… противный скрежет зубов… огни и приглушенный шепот...

Дионисий стряхнул с себя землю, в которой спал; его смех вселил в нас веселье. Аддемар, закутанный в плащ отшельника, бросал на собравшихся сердитые взгляды. Трифоза раскачивалась из стороны в сторону, шепча загадки. Бледная кожа Бруда была покрыта священными узорами и святыми словами, а Черная Ведьма восседала на груде костей, обгладывая давно лишенное плоти бедро. И среди них был усмиривший плоть мудрец, пришелец с Востока - Унмада.

Шесть Старцев.

Даниэль беззвучно закричал.

Шесть Старцев. Шесть. Огромная безжалостная сила, жившая в них, клокотала и бурлила из-за того, что они были так близки друг к другу. Их лихорадка чувствовалась в воздухе, она спалила бы дотла любого смертного, окажись он на этом сборище. Они потянули за ткань бытия, чтобы издать Зов, слышимый всем нам. А затем они объединили свою мощь, призвали всю силу расщепленного разума Малкава…

Даниэль, едва не теряя сознание, чувствовал, как раскачивают его невидимые волны…

Они изменили нас.

Они ограничили разум всех собравшихся там Малкавианов – а там собрались почти все Малкавианы мира. Почти все.

Кое-кто, разумеется, сумел противостоять Зову, а кого-то Зов обошел стороной. Мы не смогли полностью подавить лихорадку, лишь отказались от некоторых даров, приносимых ею. Но мы не могли допустить, чтобы эти дары навсегда исчезли. Некоторые из нас, те, кто был сильнее всех, должны были сохранить полную силу Зрения. Не важно, были ли они выбраны специально, или просто смогли уклониться от Зова, но все, кто избежал изменения, присоединились к Шабашу. Те, кто был изменен, чей разум был ограничен, вошли в Камарилью.

И…

И другие Каиниты так и не заметили разницы.

Невероятно. До сих пор мне это кажется невероятным. Сокрушительная мощь Старцев, боль… и мы смогли скрыть это, забыть об этом на долгое время. А они… да, они ничего не заметили. Если «истинная кровь» Камарильи стремилась использовать свои способности более аккуратно… не так ярко, то остальные просто приписали изменения вдруг пробудившемуся в них стремлению к изяществу – изяществу!

Чтобы сохранить линию крови, потребовалось проделать немалую работу. Большая часть Семьи получила возможность дожить до тех времен, когда наш дар вновь понадобится, а те, чье Проклятие было достаточно сильным, могли выжить и без Камарильи. Постепенно все забыли о собрании в Чехии.

Но я все же испытываю некоторые сомнения: то, что я рассказал тебе, не кажется мне абсолютной истиной. Может быть, мы стали жертвой невероятного розыгрыша со стороны Унмады и его отпрыска. Может быть, они до сих пор ждут, что мы нахмуримся, поднапряжемся и закричим, что наконец поняли их шутку.

Да, это был бы великолепный розыгрыш, и не важно, намеренно они дурачили нас или нет. Члены Шабаша объявили себя отступниками, «антикланом», созданиями, единственной целью которых является гибель их прародителей. И они безо всяких сомнений решили, что присоединившиеся к ним Малкавиане тоже были отступниками, мятежниками – точно так же, как Камарилья решила, что вошедшие в нее Малкавиане, избавившиеся от заразы, которая поражала многих из них, были «истинными» потомками Малкава.

А теперь обман выплыл наружу. Но нам еще предстоит узнать, извлекли ли из него наши дальние сородичи хоть какие-то уроки.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Замена Помешательства Доминированием практически у всех членов клана была и в самом деле явлением беспрецедентным – сравнить с ней можно только проклятие Тремер, наложенное на Ассамитов, но для этого проклятия потребовалось совершить немало невиданных ранее ритуалов огромной силы. Невозможно было бы сотворить что-либо подобное, если бы не существовало Паутины, связывающей Малкавиан друг с другом.

Но может быть и так, что сил шести Старцев, которые должны были выполнить замену, не хватило для завершения великого деяния. В некоторых апокрифах Малкавиан говорится, что кто-то из Четвертого Поколения незримо помогал Старцам, чтобы они наверняка достигли успеха.

Есть и еще одна теория, которую предпочитают не озвучивать. Может быть, сам Малкав почувствовал усилия шести своих потомков и пожелал, чтобы перемена свершилась. Но эту теорию предпочитаю обходить молчанием, потому что выводы из нее поистине ужасают: во-первых, оказывается, что Малкав обладает огромной силой даже теперь, когда он «пропал»; во-вторых, в течение всего этого времени он мог быть в сознании; в-третьих, он может, не просыпаясь, сильнейшим образом повлиять на всех своих потомков. Третий вывод… что ж, если он соответствует действительности, то, пробудившись, Малкав без труда получит под свою власть весь клан.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Я могу… представить, как удивлены были Сородичи, когда костры инквизиции наконец стали затухать, и вампиры смогли… перевести дыхание и заметить, что люди стали стремиться к самосовершенствованию. Итальянец Петрарка начал задавать множество вопросов о прошлом своей страны и внезапно… внезапно папы, князья и императоры заинтересовались ответами.

Я помню Возрождение не только потому, что для семьи эта эпоха была одной из важнейших, но и потому, что наши дальние родственники старались сохранить воспоминания о ней как можно дольше, насыщаясь ими, как суповой костью. Старейшины, склонные к изящным искусствам, отточили зубы на Макиавелли и обнаружили, что некто по имени Алигьери написал поэму. Но забавнее – и неприглядней – всего были их намеки на участие во всех этих переменах. Можно подумать, что они сидели с бокалом крови в мастерской Боккаччо, а не прятались от Инквизиции под мостами.

Если бы у меня были зубы и пальцы, я бы обгрыз себе ногти, размышляя над этим вопросом.

Но в ту эпоху были и события, оставившие определенный след... шрамы на семье. К тому времени уже начали открываться приюты для сумасшедших. Можно было подумать, что каждому развивающемуся городу нужен был по меньшей мере один такой приют. Палки, цепи, кнуты – лекарства на любой вкус. Те, кто не видел Нормы в осколках зеркала, предписывали для исцеления безумия хорошую порку – чтобы избавиться от вредных жидкостей, а затем - длительное заключение в вонючей каморке.

Что же касается детей Малкава… ну что ж, кое-кто из них ни разу не видел сумасшедший дом изнутри, а кое-кому везло меньше. Среди нас наиболее удачными считались художники, провидцы, которые запечатлевали то, что открывало им Зрение. Они пользовались большой популярностью при дворах князей, были там чем-то вроде забавного новшества. Если наш отпрыск получал признание, он приглашался на пиршества вместе с другими знаменитостями, где должен был ночь напролет потчевать гостей песнями о незримом, что сокрыто от взоров величайших мыслителей.

Были и… дикари. Как и в прежние века, они были первыми, кто оказывался на кострах Инквизиции. Они не были знакомы с княжескими дворами и Элизиумами; они пресмыкались в грязи, крови и отбросах, рядом с наименее везучими людьми того времени. Многие из них стали убийцами-из-тени, кинжалами в руках своих старейшин, инструментами, с помощью которых завершалась очередная хитросплетенная интрига. Часть из них стала… причинять беспокойство и была уничтожена, другим сохранили… жизнь. Я думаю, и в наши дни им находят применение.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Итак, если Малкавианы Камарильи были именно отступниками, а Малкавианы Шабаша – истинной линией крови, то возникает интересный вопрос: почему Малкавианы Шабаша настолько ебанутые. Были ли Малкавианы до раскола такими же неуравновешенными и убогими; представляют ли отступники собой линию крови Малкава в ее первозданном виде?

Ответ в определенной мере связан с самим Шабашем. Традиции Братания, обряды Творения, страдания смертных на кровавых пиршествах – со временем обычаи Шабаша чересчур усилили безумие Малкавиан. Слишком много – тоже нехорошо, знаете ли.

Можно сказать, что ни одно из колен Малкавиан сейчас не может считаться прямым наследником детей Малкава; все они в определенной мере отступники, даже после того, как к Лунатикам Камарильи вернулось Помешательство. Опять же, если вспомнить свойственное клану заболевание, кто сможет сказать, сколько раз менялась кровь при переходе от сира к отпрыску?

А «истинные» Малкавианы могут таиться среди Неприсоединившихся…

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Ты ведь родился уже после того, как смертные ступили на поверхность Луны, нашей Луны? Тогда ты не сможешь понять, как чувствовало себя стадо, когда раз за разом заглядывало за привычные границы знания и видело, что там есть что-то еще.

Европа была потрясена известием о совершенно новых землях, о невообразимых просторах. Да, и мы тоже дрожали от восхищения. Наша разделенная кровь кипела в предвкушении, неведомом нам со времен Инквизиции. Было такое чувство, словно мы разыгрывали небольшую шутку, а весь мир вдруг понял наш замысел и разделил его. Люди осмеливались приходить туда, где жили драконы, они смотрели на давно известные вещи и начинали видеть в них нечто новое. Для многих из нас миры, которые мы прозревали, внезапно приобрели осязаемую форму. За пределами наших чувств, за текущим мгновением и в самом деле что-то было.

А еще там была смерть.

Охваченные нетерпением, мы безрассудно решили последовать за первыми поселенцами. Новая страна манила нас, новая земля, где можно было столько увидеть и пощупать, где были новые люди, которым можно было нашептывать советы и за которыми можно было наблюдать. То, что такое предприятие было безопасным, что в новой земле не было вампиров-владык, привлекало нас еще больше.

Те, кто решился на путешествие, были правы. Вампиров там не было. Но в Новом Свете некуда было деваться от волков.

Вскоре после этого мы решили подождать, пока там появятся города.

Господство толпы

Наступила вторая половина 18-го века, в людях вновь поселилась ненависть, и вновь бешенство породило безумие. Сумасшествие началось во Франции. Оголодавшее стадо полосовало нежные тела, вырывало волосы и ногти, насиловало, убивало, увечило и под конец казнило всех, кого могло поймать – из тех, кто принадлежал к высшим классам, само собой. Вскоре после начала этого безумия пришел Зов, и мы поспешили в Париж. Я был там. Я славно попировал на телах, которыми были заполнены улицы, телах аристократов и черни. Я видел, как парижская знать бежит, подобно собакам, и я не отказал себе в удовольствии попользоваться тем, что они бросили в спешке. Постепенно лихорадка спадала, и страна вернулась к… правильности, порядку, Норме. Но шрамы по-прежнему видны. Какая-то часть нашей сущности – его сущности - осталась там, в Городе Огней, и только Геенна, может статься вновь вернет ее нам.

Подсознательно мы – или тот из нас, у кого была самая сильная воля, - решили, что настало подходящее время для собрания. По странному совпадению – разумеется – один парижский доктор решил, что несчастные сумасшедшие, предоставленные его попечению, возможно, будут чувствовать себя лучше, если им дать некоторую свободу передвижения. Он был прав. Как показало Царство Террора, сумасшедшие и в самом деле чувствуют себя намного лучше, если время от времени могут бежать, куда захотят.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

«… паутина из дыма и стали стиснет сердце земли в языках пламени, и люди возопят от тяжких трудов».

Все быстрее и быстрее вращается колесо. Когда известия о Новом Свете обсуждались при всех дворах, мир внезапно стал казаться таким большим, - а теперь люди изо всех сил старались этот мир заселить. Ярость, энергия, амбиции, города с кипящей в них жизнью, люди, отправляющиеся в дикие земли, чтобы основать там новые поселения. Границы были установлены, и стадо делало все, чтобы добраться до них.

Сторонники Шабаша и Камарильи затеяли очередную грязную потасовку на Диком Западе и в Мексике; она была лишь предвестницей тех кровавых войн, время которых настанет только через сто лет, и тогда была заметна… злобность всех, кто участвовал в ней. Родственники дрались за пространство; я ощутил смерть трех моих ближайших родичей, чья гибель проявилась в вибрации нитей Паутины. Но нам повезло: мы смогли удержаться от массового уничтожения друг друга. Между «верными» и «отступниками» нет долгого перемирия – не позволяй мне вводить тебя в заблуждение, - но нас бережет какой-то неопределенный, очень глубокий инстинкт, который требует, чтобы нити Гобелена оставались неповрежденными. Разумом мы понимаем, что прозрение собрата может понадобиться тебе в любой момент, но разум порой оказывается в проигрыше, и тогда инстинкт – это все, что у нас есть.

Промышленный переворот огромным железным дубом обрушился на землю. Города разрастались подобно раковым опухолям, подобно нарывам, полным нефти, дыма и ржавчины. И снова старейшины других кланов оказались не готовы к потрясшим мир переменам. Нельзя было проспать двадцать лет, пережидая, пока сменится поколение людей, - за это время мир успевал полностью измениться. Я не могу сказать, сколько вампиров, отпрысков разных кланов, создавали все новых и новых потомков просто для того, чтобы иметь под рукой рабов, которые могли бы рассказать им о новшествах в технологиях и культуре.

Чем больше становились города, тем меньше оставалось мест, куда могли бы пойти ненормальные, потерянные, безумные существа. Деревенский дурачок мог считаться счастливчиком: жители небольшого поселения считали, что несут за него ответственность, и время от времени выслушивали все его бредни. Теперь людей было слишком много, и они были слишком заняты, чтобы позволять помешанным бродить, где тем вздумается. Мир охватила лихорадка строительства и созидания – тюрем, больниц и, разумеется, приютов. Нужно было – так казалось людям – поместить всех, кт причинял беспокойство или требовал заботы, куда-нибудь… туда.

А затем женщина по фамилии Дикс привлекла внимание общественности к приютам для душевнобольных. Американка, как ни странно; кто бы мог подумать, что американская женщина преуспеет там, где потерпели поражение светила европейской психиатрии. Она была школьной учительницей, медсестрой, а потом стала реформатором. О, все было не так просто, как может показаться: она обучала женщин-заключенных в воскресной школе, поэтому заметила, что государство содержит в одной и той же тюрьме преступников и сумасшедших, стараясь, чтобы они не мозолили глаза «приличным людям».

Она не была похожа на крестоносцев былых времен; она помогла семье. Ее реформа приютов принесла пользу многим больным людям. Но ее настойчивость, ее уверенность в том, что сумасшедшим лучше всего находиться в окружении себе подобных, привели к тому, что палаты в приютах стали быстро заполняться. Очень скоро в них жило намного больше пациентов, чем планировалось изначально.

Это оказалось… удобным для тех из нас, кого заинтересовали приюты.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

А в Англии начиналась эпоха, которая надолго осталась в памяти Сородичей. Даже сейчас стадо, со всеми его книгами, фильмами и ночными клубами, признает, что именно во время правления Виктории вампиры вышли на большую сцену – пусть только в виде литературных персонажей.

По большей части это признание основано на одной книге. Нет. Одно, даже самое популярное, творение не может так повлиять на нити Паутины, которые в то время буквально гудели от напряжения. Оно не может объяснить, почему вампиры, дети всех кланов, до сих пор мечтательно прикрывают глаза, вспоминая о веке Виктории. Это было время вампиров – настоящих вампиров, а не литературных героев. И это было время Малкавианов.

Ты должен понять, что стадо тогда пылало внутренним жаром – спокойным, но мощным, как жар скрытых в подвале топок. Они приняли Норму и пестовали и лелеяли ее до тех пор, пока она не разбухла до невероятных размеров. Норма потребовала, чтобы смертные отделились от живущих в них животных, чтобы они поддались холодным, тяжелым ласкам порядка и правильности.

Интересно, да.

Но они сами себя обманывали. Они всячески подавляли в себе животное начало, маскируя его кирпичными фасадами порядочности, и позволяли себе сбиться с пути только тогда, когда были уверены, что Норма не следит за ними. А когда они решали тайком отступить от правил, они делали это с таким пылом, что их охватывала лихорадка, вечно кружившая вокруг их сущностей, как пепел кружит вокруг огня. Стихи Россетти, Теннисона, Суинберна, сочинения Уайльда и Патера были лишь жалким отражением тех страстей, что бурлили в мраморно-прекрасной груди викторианской эпохи. Давление… как в чайнике с заткнутым носиком. Когда начинали появляться трещины и эмоции выплескивались наружу, забавно было смотреть, на что способны люди по отношению к себе и окружающим. Поэтому мы и помним то время. Поэтому оно песней отзывается в нас.

Так много трещин, разломов, надколов… Джек-Попрыгун творил свои черные дела, и многие из сородичей считали его одним из нас, поскольку он был умен, спокоен и, само собой, безумен. Была объявлена кровавая охота на придурка по прозвищу лорд Фианна, но сделано это было только для успокоения молокососов, собиравшихся в салонах на званые вечера.

Бог умер – так сказал Ницше. Вселенная оказалась остывающим трупом – согласно теории Клаузиуса. Из земли были извлечены кости огромных драконов, жуткие, непонятные предметы из эпох столь далеких, что здравый смысл – а ты знаешь, что «здравый» часто оказывается лишь эвфемизмом для «бесполезного», - со всей его слепотой…

Эпох, которых, согласно здравому смыслу, не могло быть. И многие, многие смертные решили, что все, что они видят, эти кости огромных животных, были помещены в землю Господом, чтобы испытать веру людей в незримый мир, - а в этом случае верным решением было бы не доверять чувствам, отринуть логику и стойко держаться за знание…

Если бы я верил Бога, Бог был бы таким.

Вспомни: когда Ницше умер, многие считали его сумасшедшим. Законы правильности гласят, что смертный не может слишком далеко уйти от общепринятых понятий и при этом остаться… в своем уме. Несмотря на знания, даруемые им при переходе от жизни к смерти, Нади дальние родственники по-прежнему не могут вырваться из цепких лап правильности. Они все еще считают, что наша болезнь, наше Зрение – это недостаток, что, раз уж мы переступили границы Нормы – Нормы для нашего племени, - мы стали существами слабыми и ненужными.

Не верь им.

В конце концов колесо совершило еще один оборот, но нельзя сказать, что произошли перемены к лучшему. Начался век дикости, роста и лихорадки; один из последних оставшихся нам веков… один из последних веков перед Геенной.

Пронзительно-холодный ветер уносил слова, противно присвистывая. Паника охватила Даниэля, ноги его задергались. Пальцы пытались нащупать точку опоры, но ощутили лишь что-то мягкое, податливое, расползающееся под их напором. Незримые руки сжали его запястья, его лодыжки, его мертвое сердце. Он пытался вырваться, отчаянно стремясь обрести свободу, но руки держали крепко.

Держись, черт тебя побери! Ты должен выслушать меня до конца!

Держись!

Держись, Даниэль!

Он широко раскрыл рот и напрягся, - лишь затем, чтобы подавиться так и не раздавшимся криком.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Всего сотня лет – и такие разительные перемены.

Почти сразу после создания механических крыльев человек стал использовать их для убийства. Колючая проволока, отравляющие газы, пулеметы, шрапнель – умирающие кричали в агонии, и крики их эхом разносились по всей Европе. Паутина дрожала.

Всюду царило отчаяние. Выложенные золотыми кирпичами улицы Соединенных Штатов потускнели, в ребрах Западного мира появились трещины. Люди, которые считали, что им удалось победить голод и бедность, убедились в обратном. Как говорили поэты, великая пустота вползла в сердце Америки и пожрала все, что нашла там. Многие из твоих родственников получили Становление именно в то время; порою мы приходили к ним, чтобы избавить от страданий умирающей от голода плоти, иногда же нас привлекало их отчаяние, как огонек свечи привлекает ночных бабочек. У меня есть…был ребенок, обращенный в годы Депрессии.

Я хотел бы, что та часть меня, которая помнит о ней, не покидала меня. Все, что я помню – это ее худое, умоляющее лицо.

Такой короткий отрезок времени… Америка пыталась выздороветь, залечить треснувший хребет, а пульс мира все учащался. Я не могу винить Новый Свет или живущих в нем старейшин в том, что они смогли предугадать, какое будущее нас ждет.

В одной из стран Старого Света к власти пришел маленький человечек, настолько невзрачный, что, встретившись с ним в кафе, ты вряд ли обратил бы на него внимание. Его было легко недооценить – как и нас. Мы настойчиво советовали нашим собратьям держаться подальше от этого человечка и его приближенных, потому что руки их были покрыты кровью, которой только суждено было пролиться, а в их глазах жило безумие, которым мы не могли управлять. А когда загрохотали танки и заработали фабрики смерти, мы закричали в ужасе, боясь, что его лихорадка, лихорадка полубога, захватит и нас. Мы боялись за себя, потому что мы знали, что оказались правы. Наше Зрение показывало нам, что Геенна почти началась.

И снова пришел Зов – но это был раздробленный зов множества глоток. Так много убийств, так много жертв, столько страданий… слишком сильное ощущение, пылавшее, подобно солнцу. Вместо того, чтобы собраться в Германии, мы бежали. Там жило безумие, но только сильнейшие из нас могли бы выжить среди обитавших там чудовищ – чудовищ из рода людского.

После окончания войны вспышка немилосердного света ослепила нас. Столб света… разорванное на части небо, и земля… казалось, Геенна наконец наступила.

Если бы ты был человеком, ты мог бы решить, что знак был преждевременным, потому что между той вспышкой и сегодняшней ночью прошло слишком много времени. Но ты бессмертен, десятилетие для тебя – лишь один удар сердца, поэтому ты еще увидишь…

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

В течение нескольких десятилетий наш клан не испытывал особых… проблем. Мир менялся быстрее, чем когда-либо, и люди начали активно плодиться. Города становились больше и безумней, чем раньше, в них было все больше жителей, и нам этого вполне хватало, чтобы держаться на плаву. По западному миру, подобно эпидемиям, распространялись новые технологии, и жизнь людей резко менялась каждые несколько лет. Никто из Сородичей не видел, как смыкаются зубы Геенны.

Чуть позже снова возникло движение против институционализации. Вновь разгорелась лихорадка реформирования, и внимание общественности опять обратилось к условиям жизни в лечебницах. Теперь лечебницы были не единственной целью реформ – «дома на полпути», программы по адаптации бывших заключенных и тому подобные проекты цвели пышным цветом, и все это делалось в попытке «нормализовать» неустроенных граждан, вернуть их к стабильному, «приличному» существованию. Граждане предъявляли новые требования к организациям, и не все из организаций могли эти требования удовлетворить. Поэтому преступники, умственно отсталые и люди с неустойчивой психикой начали выходить на улицу – и как же интересно было привыкать к этой перемене!

В полной мере сострадательность стада проявилась тогда, когда обитатели лечебниц были выпущены на свободу. Неспособные позаботиться о себе умалишенные размещались по пансионатам и частным лечебницам, где присматривающий за ними персонал был… более покладистым. Те, кому повезло меньше, оказались на улицах или в ночлежках – и таких было немало. В начале 80-х американский президент решил, что его страна слишком много тратит на содержание недееспособных – и на улицы обрушились новые волны выпущенных из больниц безумцев. Сумасшествие цвело и пахло.

Членам других кланов эта ситуация не понравилась. Они почему-то считали, что каждый псих, слоняющийся по улицам, мог стать одним из нас. Нас начали подозревать в желании резко увеличить численность клана и обрести невероятную силу и власть. Не один князь и архиепископ сквозь пальцы смотрел на своих подданных, устроивших настоящую охоту на бездомных и сумасшедших, и дело было не только в том, что таких людей никто не станет искать: таким способом они намеревались разрушить «великие планы Малкавианов».

Если учесть, что все они были одержимы такой вот паранойей, Пробуждение не должно было вызвать у них удивления.

1997. Казалось, наши разумы обратились в груды сухих дров, только и ждущих, когда к ним поднесут спичку. Именно тогда начали оживать былые связи. Ограничения, установленные много веков назад, после Договора Шипов, начали ослабевать. Безумие перетекало от одного к другому, пробуждая в нас потайное зрение. Если ранее в отступниках Камарильи болезнь лишь дремала, то теперь она бурно проявляла себя.

Остальным членам Камарильи мы сказали, что в болезни повинны заразившие нас отступники Шабаша. Тем из Шабаша, кто хоть что-то заметил, никаких объяснений не понадобилось. Они уже считали нашу семью заразной – и не даром, надо полагать. Еще один приступ болезни, который легко подавить – вот и все. А большего им и не надо было знать.

Почему началось Пробуждение? Может быть, потому, что Малкав шевельнулся в своем бесплотном сне. Может быть, предсмертный смех Равнос пронзил время и достиг нас…

Да, Равнос. Ты помнишь.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

Ты помнишь?

Вой тысячи глоток…

…влажные отвратительные звуки, как будто разламываются сырые, набухшие влагой кости…

… вопли обезъяноподобных демонов, охваченных бешенством…

… вспышки огня под закрытыми веками, обрисовывающие фигуру великана, который отрубил девять из десяти своих голов и пожрал их…

… вонь крови и жира, шипящих в огне огромного костра…

Ты помнишь Неделю Кошмаров? Ты помнишь сообщения об ураганах в Индии? Или свои лихорадочные сны, память о которых живет в тебе?

Демон лжи пробудился в далеком Китае, славно попировал, а затем умер. Когда он восстал из земли, он жаждал крови себе подобных, в нем бурлила ярость, и он был безумен. О, это безумие и эта жажда! Его крики эхом отдавались в наших головах, и мы бежали от него. Пробудилось создание, которое мы называем «Равнос», и едва ли кто-нибудь мог защититься от его кошмаров.

Мы хватались за головы и кричали, пытаясь избавиться от ночных ужасов. Его лихорадка – и эхо его лихорадки – прожгла Паутину, коснувшись каждого из нас языками пламени и жара. Но намного хуже пришлось его внукам, которые гибли в кровавых, безжалостных объятиях друг друга. Когда крики, боль и видения прекратились, мы дрожали от страха. Ты дрожал от страха. Тебе не понадобилось объяснять, что случилось нечто ужасное.

Патриархи – это не выдумка. Один из тринадцати пробудился, разгневанный, насытился и умер, а вместе с ним умерло и все его потомство.

Тебе ничего не надо объяснять.

Ты знаешь, что ждет нас в будущем.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Clanbook: Malkavian, Revised

«Так и наши прародители восстанут из земли.

Они разговеются нашей кровью

И поглотят всех нас».

Это время все ближе и ближе. Где-то в небесах открылся страшный глаз, и исходящий из него красный свет окрашивает все наши видения. Мы повсюду видим полумесяцы - мы же Клан Луны, в конце концов, - и не можем понять, какие из них обозначают последнюю Дщерь Евы, а какие лишь вводят нас в заблуждение. Кровь течет, как вода, и сила ее убывает. Близятся сроки.

Нас терзают видения. Не проходит ни дня, чтобы кто-то из нас не проснулся в кровавых слезах, крича от пророческих кошмаров, преследующих нас. Видения и тебя не обошли стороной – я бы не нашел тебя, если бы на тебе не было знака. В эти Последние ночи наше проклятие усилилось тысячекратно, так как мы обречены прозревать все, что грядет.

Пророк Геенны – он обо всем этом предупреждал. Теперь он пропал, исчез, был съеден. Время не ждет.

Он был благословлен видением пророчащего Октавио. Но увы, все его воспоминания ушли вместе с его Окончательной Смертью. Он был уничтожен, а видения его рассыпались в прах – даже следа их не осталось на ткани. Когда мы прибыли, чтобы перенести его прах домой, мы обнаружили кое-какие обрывки, записи пророчеств…

Но они так обрывочны. Те пророчества, что удалось сохранить, сейчас находятся в руках Детей Сета…

Ты сам видишь, что узоры, лязгая металлом, свиваются в спирали, а затем вновь возвращаются в исходную форму.

Поэтому я и выбрал тебя. Поэтому тебе пришлось выслушать мой рассказ. Равнос были не готовы, и они погибли. Остальные тоже не готовы, и тоже погибнут.

Ты должен видеть узоры. Ты должен учиться на ошибках прошлого. Ты должен прозреть будущее, должен увидеть последние знаки. У тебя – у нас – у нас есть Зрение.

Ты не можешь отворачиваться.

Наконец он смог расслабиться; с большим трудом ему удалось выпрямить занемевшие конечности. Разум его кипел, движения были невероятно плавными и точными. Слабая пульсация жара - смутное воспоминание о призрачной лихорадке - пронеслась у него в мозгу. Машинально он сгибал и разгибал пальцы, не замечая странную жесткость, которую приобрела его кожа; затем частью сознания он отметил, что жадно слизывает с ладоней все еще теплую жидкость.

Даниэль сидел, почти не двигаясь, уже не похожий на себя прежнего. Методично, словно выполняя какой-то обряд, он облизал пальцы, затем стер следы крови с лица. Одним рывком встал на ноги и, подобно марионетке пьяного кукловода, заковылял прочь.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Малкавианы |

Children of the 
Night

Происхождение: Марис родилась в семье торговца, которая переживала сложные времена, и росла в лишениях и бедности. Когда она стала подростком, то пристрастилась к воровству и стала довольно умела в проникновении в чужие дома. У нее даже возникло что-то вроде внутреннего чутья, благодаря которому она могла находить спрятанные ценности. «Карьера» Марис могла бы продолжаться и дальше, если бы в одну из ночей ее не поймал в своем доме Луц фон Гогенцоллерн. У него была репутация весьма эксцентричного человека, так лампа в его окне горела даже глубокой ночью, а днем видели лишь его слуг. Никто другой в Гогенцоллерне даже никогда не видел его. Это разожгло любопытство Марис.

Луц обнаружил Марис, когда она тихо пробралась в его особняк через черный вход. Он решил преследовать ее, а не выставлять вон. Он наслал на нее видения, разверзнув ее паранойю до невообразимых глубин, а когда Марис наконец сломалась, то он даровал ей Становление, а затем запер ее, оставив страдать от смерти и перерождения. Кровь Малкава научила Марис важному уроку: преступление взывает к каре, и сильный должен обрушить ее на тех, кто слаб сердцем. Она поняла, что пошла против судьбы, когда поддалась греху воровства, и в наказание она была обречена на живую смерть.

Марис выучила все, чему Луц научил ее о Проклятье, ее новой силе и безумии, что пропитало ее кровь. Она не знала, должен ли Луц страдать за то, что убил ее, или же он действовал как инструмент судьбы. Эта дилемма мучила ее десятилетиями. Его странные развлечения лишь усложняли дело, так как он выбирал смертных из влиятельных семей или даже детей других Сородичей и заставлял их действовать в соответствии со своими извращенными страстями. Иногда это заканчивалось муками или смертью некоторых участников. Марис могла бы попытаться остановить Луца, если бы тот не убедил ее, что его жертвы заслужили наказание, а он лишь приводит его в исполнение.

Марис пила кровь лишь из бандитов или безумных и никогда из невинных. Она считала, что ангел мести, даже падший, не должен разить тех, кто чист. Осознав, как использовать свои способности, она научилась находить тех, кто действительно заслуживал проклятья и отправляла их, вопящих, в персональный ад. Убийца мог смягчить свое преступление, снова и снова каясь перед своими жертвами, лжец мог быть заставлен сказать правду тому, кого он обманул, или же Марис просто убивала их.

В конце концов Марис поняла, что Луц был лишь неправедным чудовищем, и муки, которые он причинял другим служили лишь для того, чтобы развлекать его. Она решила проинформировать семьи его последних жертв и дать им выбрать наказание. Она покинула особняк Луца, но решила задержаться в Гогенцоллерне, чтобы посмотреть, что горожане решат насчет его преступлений. Некоторым лишенным требуется дополнительный мотив, чтобы побудить их – измененные воспоминания тут, немного безумия там, и они были готовы заставить Луца исчезнуть.

Марис отправилась в Мюнхен на следующую ночь после того, как Луца выволокли днем из его особняка.

Некоторое время она служила князю Мюнхена в качестве следователя, прежде чем двинуться дальше. Она узнавала все что могла о каждом вампире, которого встречала, и делала пометки для дальнейшего их использования в личном блокноте. Никто не мог противостоять искушениям, и она решила, что рано или поздно все Сородичи падут перед проклятьем. И лишь тогда она свершит свой суд над ними. Однако не смотря на это, она хорошо служила князю и много раз помогала ему. Благодаря своей компетенции к середине двадцатого века она стала достаточно известна.

Марис работала на любого князя, с кем ей удавалось сойтись в цене. На одного она могла работать просто за доступ к стаду, у другого же она могла потребовать что-то из его имущества. Она приобрела множества связей и поддерживала их в Европе и кое-где в Америке. Благодаря ресурсам смертных и должникам, которых она приобрела, сотни лет работая на различных князей, она создала огромную разведывательную сеть. Среди ее знакомых были те, кто занимали высокие должности в интернациональных и национальных полициях. Среди Сородичей она наладила множество связей среди неонатов и служителей (а также получила сочувствующих слушателей) ради информации, которую они могли предоставить.

На Марис почти не повлияла волна безумия, которая накрыла Малкавиан Камарильи в 1997 году. Тем не менее она стала преисполнена амбиций и задалась целью попасть в высшие слои общества Камарильи. Когда в 1998 году был собран конклав, она обратилась к своим нескольким самым влиятельным должникам, например Франсуа Вийону, князю-Тореадору Парижа, и Анне Боусли, королеве Лондона, чтобы они поддержали ее в качестве претендента на должность юстициария клана Малкавиан.

Внутренний Круг одобрил ее назначение и избрал ее для служения – ее влияние в Европе, репутации среди следователей и решительность в свершении правосудия сослужили ей хорошую службу. Большинство архонтов Марис избрала из служителей, которых она использовала в качестве информаторов.

Лишь одно беспокоит Марис: когда Внутренний Круг вызвал ее, на месте представителя клана Малкавиан она увидела Луца. [Разумеется у Марис были галлюцинации, так как представитель от Малкавиан во Внутреннем Круге – Камилла Бэйнс – прим. переводчика] Когда она посмотрела снова, там уже было другое лицо, но она не была уверена…

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Guide to the Sabbat (1999)

Описание: Путешествие по дороге — сложная задача для новосозданного Проклятого Дорога жестока и особенно к тем, кого считают бесполезным И всё-таки у молодых кочевников есть множество возможностей доказать свою полезность для стаи В конце-концов, если они не докажут этого, то станут закуской для Люпинов или встретят рассвет в захолустной тюряге.

Внешний вид: Отчасти Лестат, отчасти Безумный Макс, кочевой неонат носит кожу напополам с дорожной грязью Её глаза всегда прочёсывают горизонт в поисках оборотней и других опасностей У неё впалые глаза и бледное лицо, так как она может питаться только после заслуженных членов стаи.

Советы по отыгрышу: Ритуал создания повредил ваш разум Ваше эксцентричное и непредсказуемое поведение заставляет остальных держаться подальше Вас не ценят, но как только вы докажете свою полезность, положение заметно улучшится По крайней мере вы на это надеетесь Но если вы не преуспеете, то в процессе встретите Окончательную смерть.

Клан: Малкавиан антитрибу.

Натура: Загадка.

Маска: Одиночка.

Поколение: 13-е.

Физические: Сила 3, Ловкость 3, Выносливость 4.

Социальные: Обаяние 2, Манипулирование 2, Внешность 2.

Ментальные: Восприятие 3, Интеллект 2, Сообразительность 3.

Таланты: Бдительность 2, Драка 3, Запугивание 1, Знание улиц 2, Стиль 1, Метание 1.

Навыки: Ремёсла 1, Вождение 2, Стрельба 2, Фехтование 2, Попрошайничество 2, Безопасность 2, Ловкость рук 2, Скрытность 1, Выживание 2.

Познания: Расследование 2, Правоведение 1, Языки 1, Медицина 1.

Дисциплины: Прорицание 2, Стойкость 1, Затемнение 2.

Дополнения: Ресурсы 1, Контакты 1.

Добродетели: Совесть 1, Самоконтроль 2, Смелость 4.

Человечность: 3.

Сила воли: 5.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, Revised Ed (2000)

Другим потомком Малкава был уроженец Урука, Города Площадей. Он знал дикаря Энкиду и жил при дворе Нинурты Воинственного и Эрры Чумного. Он был умен, весел и выделялся своими достоинствами среди игиги, что ночами правили в землях между реками. Звали его Ниссику, что означает «Мудрый Принц».

Имя было выбрано верно – или, быть может, имя само выбрало его. Ниссику был рожден трикстером, по крайней мере, так уверяют легенды. Он был шарлатаном, притворявшимся провидцем, или, возможно, аристократом, который развлекался, изображая приступы безумия, или простым сумасшедшим, полным очарования. Песни так непонятны, но они во многом сходятся…

Он вошел в семью, и он был одним из первых. Когда он выпил кровь Малкава и переродился… возможно, его укус был слишком глубок. Его Зрение позволяло ему видеть не только реальность, а его ловкие пальцы следовали за Зрением. Я слышал истории о том, как Мудрый Принц проник сквозь кожу мира и обнаружил холодные острые структуры, лежащие между мягкими нежными миражами. Говорят, что Малкав бросил его вскоре после Становления; хотелось бы мне знать, не видел ли отец самого себя в своем порождении.

Под тысячами имен и лиц скрывался Ниссику. Я слышал, как Гангрелы говорят об Иктоми, и думал о Ниссику. Я слышал Носферату, произносящих имя Малка Довольного, и думал о Ниссику. Иктоми, Малк Довольный, Дьявол Ганс, Вавилонянин, Пожиратель глупцов, Старый Ненавистник – все эти имена вызывали у меня одни и те же воспоминания. Я уверен, что Мудрый Принц дожил до наших дней; у меня нет доказательств, но я чувствую его смех, который крыльями моли щекочет мою исчезнувшую шею. Он опять идет куда-то, двигаясь к своей следующей цели, и глаза его неотрывно следят за следующей жертвой, а руки готовы схватить Ложь и разорвать ее на части, высвобождая то, что таится за ней. У него еще много работы.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Guide to the Sabbat (1999)

Описание: Старшие разведчики проводят более деликатные разведывательные операции, выдавая себя за ключевых старейшин и анцилл камарильских городов Наиболее опытные шпионы, впрочем, продолжают и дальше работать под прикрытием, собирая информацию и докладывая своим кураторам через определённые промежутки времени Они могли бы оставить своё опасное назначение годы назад, но адреналин и желание помогать Шабашу удерживают их на вражеской территории Иногда к ним могут приставить новичка для обучения.

Внешний вид: У опытной разведчицы невзрачная внешность, которая совершенно выветривается из головы почти любого, кто её видел Она носит изящную, но неброскую одежду (если этого не требует её образ) и ухаживает за собой Разведчица носит длинные волосы, но при необходимости может остричь их В конце-концов, они отрастают обратно каждую ночь….

Советы по отыгрышу: Вы поддерживаете собственную Человечность, чтобы лучше скрываться среди тупых камарильцев, но вы шабашит до мозга костей Принимайте фальшивую личность целиком, вплоть до отрицания настоящего «Я» Мыслите, как мыслила бы ваша «новая» личность, и не позволяйте истинной натуре пробиться сквозь фасад.

Клан: Малкавиан антитрибу.

Натура: Фрик.

Маска: Хамелеон.

Поколение: 9-е.

Физические: Сила 4, Ловкость 3, Выносливость 4.

Социальные: Обаяние 3, Манипулирование 4, Внешность 3.

Ментальные: Восприятие 4, Интеллект 4, Сообразительность 4.

Таланты: Бдительность 3, Драка 3, Уклонение 2, Эмпатия 3, Экспрессия 3, Изящество 2, Запугивание 3, Интуиция 2, Знание улиц 4, Стиль 4, Хитрость 3.

Навыки: Вождение 2, Этикет 3, Стрельба 2, Фехтование 3, Выступление 5, Безопасность 2, Скрытность 2, Выживание 3.

Познания: Академические 2, Знание Камарильи 3, Компьютер 1, Расследование 4, Знание Шабаша 1.

Дисциплины: Прорицание 3, Помешательство 3, Стойкость 3, Затемнение 4.

Дополнения: Союзники 1, Другая личность 3, Контакты 3, Ресурсы 3.

Добродетели: Совесть 3, Самоконтроль 2, Смелость 4.

Человечность: 5.

Сила воли: 7.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: Это не моя вина. Не я принимал решение. Здесь… здесь происходит кое-что еще. Просто поверьте мне.

Прелюдия: Вы выросли в большой семье, и вам был уготован прямой путь на завод. При наличии четырех братьев и сестер, из которых вы были средним, вам приходилось из кожи вон лезть, чтобы привлечь к себе внимание родителей. Но и в этом случае внимания лично вам не уделялась – приходилось делить его со всей семьей.

В старшей школе вы всеми силами пытались заставить людей прислушиваться к вам. Вы участвовали в бесконечных мероприятиях, в особенности – в создании школьной газеты и ежегодника. Школьный психолог, оценивший ваши старания, посоветовал вам заняться журналистикой, и вы с огромной радостью последовали его совету.

И журналистика вас не разочаровала; вы хорошо учились в колледже, вы отлично справлялись с первой работой в газете и вскоре перебрались на телевидение. К несчастью для вас, вы слишком углубились в расследование серии похищений детей и привлекли внимание преступника. Нечто – а по-другому вы о нем думать не можете – решило, что может с пользой для себя использовать ваши способности к ведению расследования и умение общаться с людьми, особенно же полезными эти качества будут при взаимодействии с Сородичами. Результат таких рассуждений был понятен.

Подсознательно вы всегда надеялись, что станете для кого-нибудь очень важным, что кто-то будет обращать на вас внимание, стараться привлечь вас на свою сторону. Но теперь вам хочется, чтобы о вас все забыли и больше никогда не вспоминали.

Концепция: Вы – марионетка, которая видит управляющие ею нити; прекрасно понимаете, что вы над собой не властны, но ничего не можете с этим сделать. Ваш сир выбрал вас, чтобы вы защищали его интересы в сообществе Каинитов; хотя у вас и сохраняется свобода действий и есть время на достижение собственных целей, его распоряжения всегда выполняются в первую очередь. Вы редко лично встречаетесь с обратившим вас существом, зато приказы от него часто буквально просачиваются в ваш мозг. И тогда у вас не остается выбора – вы повинуетесь.

Советы по отыгрышу: Больше всего вы хотите остаться наедине с самим собой, но каждый раз, когда вы думаете, что вы одни, ваш разум начинает ощущать это жуткое, подавляющее присутствие. Выполняя приказы, вы говорите громко, горячо, так, как и положено говорить тележурналистам, но когда вы остаетесь одни, вы начинаете слегка заикаться, а вся ваша защита разлетается в пыль. Вам очень хочется встретить хоть кого-нибудь, кто поймет вас, кому вы сможете довериться – и поэтому вы чересчур охотно общаетесь с людьми, которые, как вам кажется, могут посочувствовать вам.

Имущество: блокноты, карманный магнитофон, хорошая одежда, 4-х дверный «Сатурн», большая квартира, пестик для колки льда.

Психоз: суицидальные наклонности.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Children of the 
Night

Происхождение: Дочь ирландских фермеров, Рут Мак Гинли растили так, чтобы она стала раболепной женой, которая бы нарожала множество здоровых детишек. Ее семья переживала тяжелые времена и поэтому отдав ее в 15 лет замуж она могла избавиться от одного рта, который нужно было кормить. Ее муж был постоянно бранящимся алкоголиком, который вымещал всю свое негодование по поводу бедности своей семьи на Рут.

В один день после долгих лет оскорблений Рут не выдержала. Ее муж пришел домой пьяным и собирался устроить ей ежедневную взбучку. В этот раз она ответила и раскроила ему череп скалкой. Она не хотела убивать его, и поэтому печаль и страх заставили ее бежать в Англию. Проведя несколько месяцев на улицах Лондона она облапошила богатого юриста и благодаря полученным деньгам отбыла в Америку.

Собравшись начать новую жизнь, Рут высадилась в Виргинии, не имея ни гроша в кармане или места, куда можно было бы пойти. Она устроилась домработницей, чтобы выполнять работу по дому, однако ее нежелание делать монотонную работу не пошло ей на пользу. В одну ночь во время ужина получив выговор от своего нанимателя, она перевернула тарелку с горячим супом ему на колени. Это весьма порадовало гостя ее нанимателя, однако она не знала, что это гость был Малкавианом, который увидел в ее действиях момент великолепия. Хозяин имения приказал арестовать Рут, но прежде чем она отправилась по этапу, появился гость и забрал ее из тюрьмы и из жизни.

Рут в течение нескольких лет путешествовала весте с сиром, пока ее не начало манить американское пограничье. Вместе с Манифестом Судьбы она отправилась на запад, ища место, где она смогла бы продолжать свою не-жизнь так, как ей бы хотелось. В конце концов она осела в Техасе и устроила там свое убежище.

Рут поняла, что ей нужно прикрытие для ее ночного существования. Она решила, что находиться вне закона было увлекательно, опасно и к тому же служило отличной маскировкой. Не-жизнь стрелка отлично подходила Рут. Ее вампирские способности делали ее смертоносной и благодаря ее полу люди часто недооценивали ее. Она могла сражаться, проклинать и играть с ними. Однако в конце концов она нарвалась на стаю люпинов и те вогнали ее в торпор.

Когда она пробудилась в двадцатых годах двадцатого века, мир вокруг был уже совсем другим местом. Нефтяная лихорадка в Техасе была в самом разгаре и старое пограничье исчезло. Однако Рут снова смогла воспользоваться ситуацией. Она видела в молодых старателях и нефтяных баронах новое поколение энергичных людей и игроков, и она сошлась с несколькими из них. Меняя свою внешность, она стала «другой женщиной» для некоторых наиболее влиятельных нефтяных магнатов Техаса и для одного или двух политиков. Даже прибытие большого числа Сородичей не слишком беспокоило ее.

Рут включилась в политику Техаса не из-за того, что жаждала власти, а потому что хотела контролировать свою судьбу. Она была готова сокрушить кого или что угодно, кто попытался бы контролировать ее, будь то закон, церковь или любой, кто с ней пересекался. Она стала известна среди Сородичей Далласа и благодаря своим возрасту и умениям стала примогеном.

Однако недавнее вторжение Шабаша из Мексики обеспокоило Рут. Она видит в нем угрозу для своей власти. Она решила вернуть этих ублюдков обратно в их логова, и иногда она даже достает свои старые пистолеты и возглавляет охоты на севере Техаса. Рут не слишком беспокоиться насчет Камарильи, однако она верит, что эта организация намного лучше, чем Окончательная Смерть среди жестоких стай Шабаша.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: Конечно, я сбил его. Он мог бы быть Буддой. Он все еще шевелится? А! Тогда я все переделаю.

Прелюдия: Там, где вы жили, у вас было не слишком много возможностей для самосовершенствования. Кое-какими из них вы воспользовались, но серьезно ничем не увлекались до тех пор, пока не записались на курсы самообороны И. Садденлея. Вам нравился предлагаемый там подход к жизни: сила, сдерживаемая мудростью. Сила, чтобы взять заслуженное, и мудрость, чтобы понять, как это сделать.

Когда вы достаточно повзрослели и смогли устроиться на работу, вы записались в секцию, чтобы научиться настоящим вещам. Но до черного пояса вам было еще далеко, когда вы внезапно столкнулись с серьезным препятствием. Ваш сенсей сказал, что вам недостает силы духа и самодисциплины, поэтому дальше вы развиваться не сможете, и ваше отчаяние ничем вам не помогло. Вы изо всех сил пытались дать правильные ответы на его философские вопросы, но и это не сработало.

Вам не совсем понятно, почему вас обратили именно в это время; может быть, ваше отчаяние было столь сильно, что ваш сир просто не смог устоять. Но это и не важно. Смерть тела стала для вас потрясением. Внезапно вы осознали, что мир гораздо шире, чем вам казалось, и сделали первый шаг к пониманию того, что ничего не знаете.

Концепция: вы придерживаетесь одного из течений дзен-буддизма; как и все ваши единоверцы, вы пытаетесь пробиться сквозь преграды разума и достичь просветления, но при этом вы не довольствуетесь медитацией и коанами. Вы намеренно мыслите и ведете себя неразумно – часто до такой степени, которую любой живущий дзен-буддист счел бы чрезмерной. Но чем больше вы стараетесь, тем больше вы видите, и тем медленней вы приближаетесь к совершенству. Вы никак не решите, чем для вас стало Зрение – путем к пониманию или же ярмом у вас на шее. До тех пор, пока ответ на этот вопрос не найдет, вам остается только одно – действие. В результате из вас получился не скромный отшельник, а весьма активный – хотя и малопонятный – член сообщества Каинитов.

Советы по отыгрышу: вы одинаково склонны к размышлениям над коанами и ходом событий и к действиям безо всякой мысли; согласно вашему убеждению, вам нужно как можно чаще переключаться между этими двумя способами взаимодействия с действительностью, чтобы сбросить оковы рациональности. Вы даже не всегда пользуетесь полученными при жизни умениями и навыками, ведь поднять пистолет и выстрелить в противника, обменявшись с ним несколькими выпадами и ударами, ничуть не менее важно. Вы бы хотели обучать других людей, но идущая внутри вас борьба порою делает вас недоступным для окружающих; иногда вы вместо совета задаете коан, иногда говорите почти разумно, а иногда – просто изо всех сил избиваете ученика. Таков ваш путь к пониманию.

Имущество: додзе на чердаке одного из зданий, длинные четки из бусин и зубов, малолитражный автомобиль, бамбуковый шест.

Психоз: Десенсибилизация.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: Прежде всего, не надо причинять вред. Прежде всего, не надо причинять вред. Прежде всего, не надо причинять вред.

Прелюдия: В детстве вам пришлось стать свидетелем насилия, хотя ваш отец и пытался оградить вас от его «дел». Он не хотел, чтобы вы пошли по его стопам, выбирая себе способ заработать на жизнь, и не хотел, чтобы за вашу голову назначали выкуп, поэтому он из кожи вон лез, стараясь держать вас подальше от так называемых «семейных обязательств». Но его усилия не принесли желаемого результата; когда вам было 10 лет, вы видели, как застрелили дядю Жюля. В этот день вам стало стыдно за то, кто вы есть.

Искать утешение в семье не имело смысла, и вы обратились к Церкви. Вы отчаянно хотели поверить в мир, где сочувствие, милосердие и доброта что-то значат, и вы в него поверили. В колледже вы изучали медицину, вам казалось естественным возместить обществу тот ущерб, который причинила ему ваша семья. Когда вы начали работать в больнице, ваш отец был очень горд вами – но для вас это не имело никакого значения.

Вас обратили во время ночного дежурства на пункте первой помощи. Вы объявили, что Джон Доу умер по прибытии – вообразите же ваше удивление, когда он из ниоткуда вошел в ванную комнату и вцепился вам в горло. Вы очнулись у себя на квартире, а он сидел рядом и вид имел весьма виноватый. Совсем как ваш отец.

После этого вы покинули город, в котором выросли; вы пытаетесь скрыться от своего сира и членов семьи. Вам удалось найти место фельдшера скорой помощи в ночной смене, и вы делаете все, чтобы помочь людям. Питаетесь вы обычно под покровом Затемнения, в больничном морге, чтобы не причинять вред людям, которых должны спасать. Каждый раз, когда вы заносите окровавленное, изувеченное тело в машину скорой помощи, вас охватывает сильнейшее искушение, но пока что вам удается держать себя в руках. Ведь на кону стоит ваша душа.

Концепция: Ваше единственное желание – помогать людям. Теперь вы стали тварью, которой для выживания надо охотиться на людей. Но все же вы не сдаетесь. У вас очень высокое значение Человечности, которое позволяет вам более-менее успешно бороться с живущим в вас хищником; когда же речь идет о человеческих жизнях, вам обычно удается одержать над Зверем верх. В том случае, когда вы все же пьете свежую человеческую кровь, у вас в голове могут раздаться голоса тех людей, которым эта кровь принадлежат. Эти голоса терзают вас, поэтому вы предпочитаете давиться холодной мертвой кровью, но не пить то, что является частью живого человека.

Советы по отыгрышу: Стремление к исцелению, но не к причинению страданий. Вы не брезгливы, как могут подумать некоторые, вы сострадательны, а это совсем другое дело. Вы стыдитесь сами себя, но при этом продолжаете верить в то, что даже в таком состоянии вы можете помочь людям. Время от времени вы подумываете о встрече и примирении с семьей, но обычно такие мысли не задерживаются надолго.

Имущество: удостоверение, тесная квартирка, книги по медицине, аптечка первой помощи.

Психоз: анимизм крови (Sanguinary Animism).

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: это так… интимно, вам не кажется? Художник, бедняжка, очень взволнован. Его родителям, конечно, не повезло, но, как мне кажется, вы со мною согласитесь: искусство немало приобрело в его лице. Ну же, не стесняйтесь, смотрите.

Прелюдия: Вы всегда любили искусство. Вы пытались рисовать карандашами и красками, занимались лепкой, пробовали себя в других жанрах, но увы – у вас не было нужных способностей. Зато природа одарила вас умом и наблюдательностью, а вдобавок к ним – немалой долей упрямства. И вы решили образованием компенсировать нехватку таланта. Даже если вам не сужено создавать творения, будоражащие души, вы можете сближать других людей с истинным искусством. 

Ваше упорство и настойчивость помогли вам получить стипендию в одном лучших гуманитарных колледжей. Честно говоря, ваша семья вполне могла бы содержать вас, но, если бы вашему отцу пришлось раскошелиться на ваше образование, выбор вашей будущей профессии остался бы за ним. Вы изучали историю искусств (одновременно безо всякой пользы для себя пройдя курс живописи), а в качестве дополнительной специализации выбрали, как ни странно, психологию. По мере обучения вы все сильнее начали интересоваться тем, как художники – обычно люди с немалыми проблемами – пытаются через искусство выразить то, чего никогда не смогли бы произнести. К сожалению, от этого слегка пострадали ваши оценки: преподаватели не были в восторге от ваших идей насчет коллективного разума и тому подобного.

Вы не знаете, когда именно ваш сир стал наблюдать за вами; вы помните, что несколько раз, когда вы поздно вечером оставались в музее, у вас возникало чувство, будто за вами наблюдают, - а вы были при этом абсолютно трезвы. В конце концов на одном из приемов она затянула вас в туалет и провела через Становление. Объяснения она дала вам позже – в те ночи, когда была склонна что-то объяснять, - рассказав о разделенном сознании, искаженных способах восприятия и невозможности выразить себя. Вы, со своей стороны, были охвачены волнением – хоть кто-то вас понял.

Концепция: Кровь Малкава лишь усилила вашу веру в то, что на определенном уровне человеческие разумы сливаются воедино, и в невозможность описания этого процесса привычными терминами. С помощью старых семейных связей и спонсоров вы открыли картинную галерею, ставшую одним из самых известных, хотя и скандальных выставочных залов в Северной Америке. Вы работаете с творениями больных, страдающих психическими расстройствами, - в конце концов, только безумец может заглянуть в глубокие слои сознания. Если повезет, это искусство поможет людям лучше понять себя, хотя и может вызвать у них некоторое волнение. И потом, самим сумасшедшим есть чем заняться.

Советы по отыгрышу: всегда держите нос по ветру – время, вода и мода не стоят на месте. Говорите спокойно, уверенно, с долей энтузиазма – вы, в отличие от большинства своих коллег, полностью верите в то, что говорят ваши художники. И всегда, всегда следите за последними тенденциями. А то еще найдется какая-нибудь дура из Тореадоров, которая решит, что ее клан монопольно владеет правом на изобразительное искусство. В этом случае вам придется поставить ее на место.

Имущество: вызывающая одежда, мобильный телефон, папка с репродукциями, сигареты и зажигалка, последние выпуски искусствоведческих журналов.

Психоз: булимия.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: ты кажешься умным. Достаточно умным для того, чтобы не вляпаться в неприятности. Мне может понадобиться такой парень. Подумай об этом; совсем неплохо, когда здесь за тобой присматривает кто-нибудь наподобие меня.

Прелюдия: вы выросли крепким и себе на уме. Южный городок, где прошло ваше детство, всегда казался вам маленьким, и после того, как вы поняли, что можете поколотить любого из проживающих в нем мужчин, вы решили проверить, на что вы окажетесь способны в большом городе.

Но вскоре после переезда выяснилось, что здесь вы – на вторых ролях. Переехать и начать свое дело оказалось совсем непросто: хотя ваши конкуренты, как и вы сами, не могли похвастаться хорошим образованием, территорию, о которой шла речь, они знали намного лучше вас. Вам повезло – вы отделались сильными побоями, а ведь могли бы и пулю словить. Сами вы так, разумеется, не считали. По вашему мнению, кое-кто должен был умереть за то, что попытался натянуть вас.

И все было бы замечательно, если бы вдруг не нарисовались полицейские. Вашего противника они давно выслеживали, а тут – вот те на! – еще и вы в качестве бонуса. Судья не отличался снисходительностью, и очень скоро вы оказались в камере рядом с типом, обвиненным в тройном убийстве.

Выжить в тюрьме было совсем не просто. Собравшиеся в ней здоровяки были не прочь оторваться на деревенщине, так что вам пришлось привыкать к побоям. Однажды вы отловили одного из ваших обидчиков… да, вы отправились в одиночку, зато он – в лазарет. Каким-то чудом вам удалось освободиться досрочно. Вообще-то, если подумать об этом, кто-то наверняка дергал за ниточки. Наверняка тот парень, который нашел вас в ночь после вашего освобождения и сделал одно чертовски привлекательное предложение.

Дав кому надо на лапу и выправив новые документы, вы вновь оказались в тюрьме. Но на этот раз вы были одним из тех, у кого есть власть. И охранники, и заключенные предпочитают с вами не связываться. Теперь тюрьма – ваше владение.

Концепция: вы отлично устроились. Мало кого волнует судьба оказавшихся под вашей охраной заключенных, поэтому у вас нет проблем с пищей. Те, кто кое-что знает о вас – ваш напарник и один из заключенных, - стали вашими добровольными помощниками, охотно выполняющими ваши распоряжения в обмен на глоток крови и вечер за пределами тюрьмы. Вы удачно торгуете чужими мускулами, и многие сородичи охотно платят за услуги ваших парней. Да, посмертие – это здорово.

Советы по отыгрышу: говорите негромко, но слегка развязно. Вас окружает аура спокойной уверенности, вам не нужно прибегать к насилию, чтобы держать своих подопечных под контролем. Вы оцениваете всех встречных, и это вам удается очень хорошо. Никогда не упускайте случая оказать услугу, но и не давайте окружающим забыть, чем они вам обязаны.

Имущество: униформа, дубинка, электрошокер, служебный револьвер, чертежи тюрьмы, связка ключей, список кодов, тайник с сигаретами, наркотиками и порнографией.

Психоз: Мания величия.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Цитата: И это все?

Прелюдия: С самого начала вам нравились физические нагрузки. В детстве вы большую часть времени проводили, бегая по паркам, заброшенным участкам, а также по стройкам и свалкам. Когда вы познакомились с колесами в форме роликов и скейтбордов, поймать вас стало еще сложнее. Нет ничего лучше тренировок и скорости – именно в таком порядке. Лазанье через стены, катание на скейтборде, уличный хоккей – вы отдавали предпочтение «экстремальным видам спорта» еще до того, как это словосочетание вошло в моду.

Не обошлось и без драк. Качки, которые считали, что только футбол, баскетбол и борьбу можно называть «настоящим спортом», были не прочь проучить жилистого уличного панка, который считал себя крутым. Если их было больше, вы ничего сделать не могли, но зато научились мстить этим ублюдкам, когда заставали их по одному. Постепенно до них дошло, и они оставили вас в покое – вы даже почувствовали некоторое разочарование. Хотя в драке вам часто доставалось, хорошая стычка была еще одним способом получить нужный вам адреналин.

Но рано или поздно должно было произойти роковое столкновение – и оно произошло. Скейтборды плохо совместимы с общественным транспортом. Лежа на спине в машине скорой помощи, с кислородной маской на лице, вы гадали, наступил ли ваш последний час. Наступил. Вы не доехали до больницы – поездка прервалась.

Когда вы очнулись, то почувствовали себя просто ужасно. Зависнув где-то между жизнью и смертью, вы почти полностью утратили способность чувствовать. Вы не могли не только вернуть привычное для вас лихорадочное состояние – вам с большим трудом удавалось ощутить хоть что-нибудь. Вы бы пришли в полную негодность, если бы ваш сир сразу же не придумал чем вас занять. К его огромному удивлению, вы успешно выполнили выданное вам задание, да к тому же вас настигло озарение. Все же кое-что почувствовать вы могли, но для этого требовались… дополнительные, очень сильные стимулы.

Концепция: При жизни вы были адреналиновым наркоманом. После смерти вы стали искателем ощущений совсем иного сорта. Лишившись радостей плоти, вы обратились к более сильным источникам возбуждения, которые могли бы заставить ваше тело реагировать. Членовредительство – неплохой способ начать ночь, а ваша работа уборщиком и вышибалой предоставляет вам немало возможностей для творческого подхода к причинению вреда самому себе. Единственная проблема – это ваша репутация. Те, кто слышал о вас, считают, что раз уж вы вытворяете подобные вещи с самим собой, то к остальным людям вы будете относиться еще хуже. Они слишком быстро делают выводы, а это неправильно.

Советы по отыгрышу: Говорят, что вы больше склонны к убийствам, чем к самоуничтожению, но это не совсем верно. Вы хотите победить в схватке, но еще вы хотите чувствовать себя так, как будто только что вышли из драки. Пусть ваш противник стреляет первым – потом вы сумеете захватить его врасплох. Избегайте ненужной жестокости: вы не садист, вы - профессионал. Эксперименты с болью вы предпочитаете проводить над собственной плотью.

Имущество: острая бритва, пистолет калибра .38, молоток, гвозди, банка пищевой соли, лента для морозильника, латунный кастет, моток колючей проволоки, мотоцикл.

Психоз: мазохизм.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Образцы персонажей |