Clanbook: Tzimisce, Revised

В отличие от своих родичей, чье число все увеличивалось, Старейший не желал ни руководить толпами смертных, ни прославлять имя Каина. Более того, он вовсе не жаждал защищать стадо, которое для него было одновременно пищей и канвой. Прочие хмурились, когда Старейший показывал, что плоть их так же легко поддается умелым пальцам, как нить на ткацком станке. Они возроптали против его дара, когда он превратил тело [Носферату] в отвратительную насмешку над красотой, и изменения эти унаследовал весь клан. Они тайком сходились с ним, как сделала [Тореадор], желавшая обрести неземное изящество. Старейший существовал среди лишенных воображения, в то время как его братья [Бруха] и Мекхет вели странные игры со смертными, приходя в восторг от собственных целей и хитроумия.

Старейший знал, на что способно стадо, и его начинало злить то упрямство, с которым остальные говорили о себе языком смертных, не понимая при этом величайшей силы человечества – их изменчивости. Только он видел в людях одновременно пищу и источник вдохновения, а значит, только он и мог назвать человечество своим. Старейший желал преобразиться в соответствии со своим предназначением, сделать себя отличным от того, каким он был сейчас, и люди были ключом к этой тайне. Он легко менял физические облики, но так и не сумел измениться окончательно, чтобы избавиться от жажды, от своего Зверя. И тогда Старейший покинул Енох, зная, что ответы на его вопросы лежат в первобытном мире, куда не распространялась власть Каина и где люди не были ни возлюбленными, которых надо защищать, ни овцами, которых надо пасти. Ему нужно было видеть, как отчаянно борется человечество за выживание, и даже самому усилить их тяготы. Только тогда, как верил Старейший, он сумеет понять, чего же ему не хватает для того, чтобы избегнуть своей судьбы.

Старейший странствовал по землям, которым люди еще не дали названия, идя туда, куда вел его слабеющий дар предвидения. Поначалу он отправился на восток, в ту сторону, где рождается солнце, и обрек там на бессмертие Картаририю. Он даровал становление не от одиночества (он сам был единственной желанной для себя компанией), но потому, что ему нужны были сосуды, на которых можно было бы наблюдать бесконечные возможности и формы приспособляемости. С помощью Картаририи Старейший обнаружил в себе способность разделять чувства своих потомков. Так в каждого из отпрысков Старейший вкладывал множество проклятых даров, помимо самой нежизни. Он наделял их частью собственного изменчивого духа, причащая их своей плотью. Суть Старейшего скрывалась в его витэ, несущем силу изменчивости, благодаря которой дети Патриарха получали возможность по желанию менять свой физический облик. В свою очередь, эта связь позволяла Старейшему выразить себя через каждого из самых одаренных своих детей. Так Старейший в тайне ото всех стал подобен легиону, обретя способность завладевать избранными потомками и пожинать плоды их изысканий.

На обратном пути через Плодородный Полумесяц Старейший обрел второго потомка в Галлоде, вожде племени, чтобы наблюдать через него за событиями в Енохе. Но в дальнейших своих странствиях он выяснил, что людские племена из западных лесов стали малочисленными и не могут дать ему нужного пропитания. В припадке голодного безумия Старейший явил последнее из своих зловещих проклятий, издалека дотянувшись до Галлода и поглотив его изнутри. Причастие, дарующее нежизнь и позволяющее Старейшему присутствовать в своих отпрысках, дало ему возможность поглощать потомков, истощая их немертвые тела подобно чахотке. Таково величайшее проклятие клана, ибо, если Старейший поддастся жажде Зверя, он издалека поглотит своих детей, словно невидимый демон.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | История | Цимисхи |