Children of the 
Night

Происхождение: Многие заявляют, что самые страшные наследники Проклятия Каина получаются из самых неожиданных существ. Ормонд, некогда гордое и заблудшее дитя Сутеха, не является исключением.

Дитя и сир впервые встретились в полумраке на рынке вечером в Бордо. Он загружал грубую деревянную повозку, с которой он продавал выращенный его семьей урожай, а она выполняла одно не терпящая отлагательств поручение, с которым нужно было управиться до утра. Они не произнесли друг другу ни слова – лишь обменялись взглядами прежде чем аристократка скрылась в своем экипаже. И в этот миг все стало возможно.

Жан-Мишель исполнил свои ежедневные обязанности и вернулся назад к себе на ферму, к своим тремя детям и жене, которая выглядела гораздо старше своих лет и вынашивала четвертого ребенка, однако что-то в нем изменилось. Куда бы крестьянин не пошел, как бы не старался отвлечься, он не мог выбросить из головы и сердца видение, которое явилось ему на темной площади. Была ли это любовь с первого взгляда? Или же особое колдовство, которым обладают все женщины? Или же просто желание жизни, которой у него не было?

Однако крестьянин не знал, да и не мог знать, что сны леди Клеа Аугусты д’Холфорд, которая скрывалась от света в богато украшенном зале без окон так же были неспокойны. Она знала множество стратегий и уловок, при помощи которых мужчину можно было сломать и завоевать его сердце, и что же особенного было в этом? Непоколебимый дух? Игра, в которую она еще не играла? Некое качество, которым она больше не обладала?

Когда он вернулся, ища на темной площади признаки ее присутствия и держа в дрожащих руках букетик диких цветов, она решила сделать его своим. Он оставил свои поля, свою семью, свою жену, свою волю и никогда не оглядывался назад. Он сломался лишь спустя годы, гораздо большее время, чем леди д’Холфорд тратила на любого другого смертного. Размякший от жизни в излишке и изобилии, погрязший в пустяк и излишествах, зараженный не менее чем полудюжиной венерических заболеваний этот распутник наконец получил бессмертие, и когда его смертная кровь вытекла из него, в нем не осталось и следа от человека, которым когда-то был Жан-Мишель д’Ормонд.

В эти ночи Ормонд («граф Ормонд», как он просит чтобы его называли) ведет суетное и одинокое существование, переезжая из города в город в поисках развлечений и очередной Большой Вечеринки. Его сир, полная разочарования, отбросила его как мусор вскоре после Становления; его часто путают с Тореадором, Вентру или даже Ласомбра, поэтому он спокойно может путешествовать по территориям Камарильи и Шабаша. Полная пороков не-жизнь – идеальная область для осуществления всех его извращенных страстей: он обаятелен, хорошо выглядит, благоразумие в нем преобладает над доблестью, что не раз его спасало в течение всех этих столетий.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Последователи Сета | Персонажи из книг |

The Hunters Hunted

О жизни миссис Келлер могла мечтать любая женщина: муж, работающий врачом, прекрасный дом в хорошем районе и чудесный ответственный сын. Но всё это рухнуло в тот день, когда в её дом пришла полиция, чтобы сообщить о таинственной ритуальной смерти её сына. Как такое могло случиться? Они сказали, что его обескровленное тело было найдено в лесу в кругу огарков от чёрных свечей и странных изображений. Она не могла в это поверить. Разве не ходила она каждое воскресение в церковь? За что ей такое наказание?

Она решила провести собственное расследование. Если здесь орудует какая-та банда дьяволопоклонников, фанатов хэви-металла, убивающая детей, то кто-то должен с этим разобраться.

Она начала расследовать ритуальные убийства, совершённые по всей стране. Это лишь убедило её, хотя она и не может этого доказать, что за этим скрывается многочисленная группа тайных заговорщиков, заманивающая детей, чтобы принести их в жертву дьяволу. Поначалу полиция помогала ей вести расследования, даже просила её совета по нескольким делам. Но затем полицейские пришли к выводу, что она просто выдумывает большинство своих выводов, и причислили её к параноидальным сторонникам теории заговора. Тогда она начала скрывать от них улики, чтобы тайно использовать их в своих расследованиях.

Одно дело изменило всю её жизнь. В доме, использованном для ритуального преступления, в куче строительного мусора она нашла визитную карточку. Она проследовала по указанному адресу и обнаружила старинный дом. Несмотря на поздний час, она всё же направилась к входной двери. На стук тотчас ответил слуга. Когда она назвала своё имя, он удивился, и она поняла, что наткнулась на что-то. Слуга пригласил её в гостиную и отправился за хозяином дома.

В тот момент, когда она увидела его, волосы на её загривке встали дыбом. Он был высок и худ, бледен, будто от недостатка солнца, но его глаза были проницательны и ярки. Он был любезен и общителен и выразил удивление от её визита. Она объяснила, где нашла его визитку, и хотя он сказал, что не имеет понятия, как она там оказалась, она заметила промелькнувшее в его глазах узнавание. Она встала и потребовала, чтобы он сказал правду.

Он замер от удивления, а затем медленно улыбнулся. Он спросил, не работает ли она на полицию. На что она ответила, что пришла одна и ведёт собственное расследование. Он вновь улыбнулся и промолвил: «Так и быть. Правду...». Его рот широко раскрылся, обнажив два чудовищных клыка.

Дебора закричала и бросилась к двери, но он преградил ей путь. Она развернулась и побежала в зал, но и там был он. Он играл с ней как кошка с мышкой, и она никогда прежде не испытывала такого ужаса. Но затем раздался стук в дверь и крик снаружи: «Откройте! Полиция!». Она кинулась к двери, открыла и упала без чувств на руки полицейским.

Когда она очнулась на заднем сиденье патрульной машины, она рассказала им о случившемся. Выражение жалости на их лицах заставило её резко остановиться. Они объяснили ей, что дома никого не было и ничто не указывало на побег.

Теперь ей стало ясно, что только она может остановить этих вампиров-оккультистов. С этого времени она посвятила своё время и навыки специалиста по ритуальным преступлениям выслеживанию вампиров. Она ещё не нашла никого, но уже получила свидетельства, убедившие её в существовании вампиров. Кроме того, она недавно связалась с Обществом Леопольда, которое подтвердило её подозрения.

Многие Каиниты, знающие о ней, не считают её опасной, но некоторые Князья слишком хорошо знают о последствиях причинения ей вреда. Хотя она ещё не добилась признания от правоохранительных кругов, среди обеспокоенных домохозяек и общественных групп у неё множество последователей. Её смерть, только если не обставить её мастерски, лишь заставит некоторых поверить, что это часть оккультного заговора, с которым она боролась. Итак, Князья постановили, что наилучшим выходом для Сородичей будет не дать ей достать существенные доказательства существования Маскарада.

Она живёт в Калифорнии, но часто ездит по стране, проводя семинары по ритуальным преступлениям для полицейского персонала, общественных групп и родительских комитетов.

Категории: Vampire: the Masquarade | Персонажи из книг |

Clanbook: Gangrel, 
Revised

Члены Шабаша называют своего могущественного военачальника Ааджав-Хан. Когда на многолюдных собраниях Шабаша он рассказывает о древних ночах, в которые он скакал в седле рядом с Темуджином, прозванным Чингисханом, даже самые неистовые члены Шабаша почтительно умолкают.

Аура Ааджав-Хана не просто подёрнута аспидно-чёрными линиями диаблери: вся она пропитана чёрным цветом, лишь изредка демонстрируя пятна других цветов. Он десятки раз совершал диаблери за диаблери на протяжении своей долгой не-жизни, начиная с собственного Сира, убитого им в давно забытые ночи, и заканчивая своими бесчисленными врагами. Вполне очевидно, что Серафим не ограничивает себя совершением диаблери только над могущественными соперниками: дьявольская сладость поглощения вражеской души слишком велика, чтобы лишать себя этого удовольствия только из-за того, что жертва может быть даже дальше от Каина, чем сам Серафим.

Во всём Шабаше едва ли найдётся более полудюжины каинитов, способных померяться с Джалан-Ааджавом физической силой, а по авторитету он и вовсе уступает одному лишь регенту. Он бесконечно предан интересам секты и охотно пожертвует своей не-жизнью, если это поможет сокрушить Патриархов. Он был частью Шабаша ещё в те далёкие ночи, когда его члены не называли себя этим именем, следовал идеалам Лугожа в Мятеж Анархов и поддерживал сицилийских Ласомбра, когда им наконец удалось пролить нечестивую кровь своего прародителя.

Хотя его деятельность и не вызывает никаких подозрений у других вампиров, время от времени Джалан-Ааджав на несколько лет пропадает из поля зрения Шабаша. Мало кто среди представителей Меча Каина решается упомянуть эти исчезновения даже вскользь, но когда подобную тему всё-таки поднимают, Джалан-Ааджав ссылается на "длительную охоту", торпор или "необходимость сменить место деятельности". Самые старые шабашиты знают, что Серафим и прежде поддавался таким стремлениям, однако никогда об этом не заговаривают - а к тому же, они на собственном опыте знают, что всякий вампир столь внушительного возраста может иметь свои странности.

Ааджав-Хану известны многие секреты Шабаша. Статус военачальника позволяет ему знать об истинной сущности manus nigrum, так называемой "Истинной" Чёрной Руки, и то, что они больше не представляют среди каинитов значительной величины. Все они были практически истреблены, их главный оплот - разрушен, а мораль - подорвана. Члены Чёрной Руки, с которыми Джалан-Ааджав виделся за последние месяцы, представляли собой опустевшие оболочки, в которых ещё угадывалась былая слава, но не осталось ни капли огня, который наполнял их прежде.

В настоящее время Джалан-Ааджав работает с другими Серафимами Чёрной Руки над подготовлением сокрушительного удара по владениям Камариллы в США. Последние операции Шабаша на юго-востоке дали в целом хорошие результаты. Джалан-Ааджав старается убедить других Серафимов приступить к плану, центральной точкой которого станет нанесение удара по Чикаго, после которого другие города северных и центральных Штатов превратятся в ничем не защищённые мишени. Пока что осуществлением этого плана занимается Филипп Риго, агент Гангрел в Чикаго. Риго успешно спровоцировал нападение Люпинов на город, но разногласия между Серафимами Чёрной Руки не дали секте воспользоваться беспорядками и нанести по Чикаго контрольный удар.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Гангрелы | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Джан Галеаццо присутствовал почти при всех важных исторических событиях в истории Сородичей за последние пять веков. Он присутствовал при подписании Торнского Соглашения, когда было положено начало Камарилье, он участвовал в Восстании Анархов и подписал Миланский Кодекс в качестве архиепископа города. После подписания Джану Галеаццо была доверена честь хранить оригинал этого манускрипта. Во время своего быстрого, решительного и кровавого перехода на сторону Камарильи он поджог оригинал Кодекса и бросил его собравшимся членам миланского Шабаша и провозгласил о своей новой лояльности. Этот акт неповиновения сделал его одной из самых приоритетных целей для европейского Шабаша.

Ласомбра по имени Фрай Диего, который был покровителем миланского монашеского ордена, дал Становление Джану Галеаццо в начале пятнадцатого века. Диего выбрал его из множества послушников, когда увидел, что более старые монахи приходили к этому молодому человеку за советом, и что он использовал этих старых священнослужителей, чтобы возвысится в монастыре и в конце концов получить сан архиепископа. Диего почувствовал, что он может стать великолепным приобретением для клана, и это мнение лишь укрепилось, когда он узнал, что ночами Джан Галеаццо тайно покидал монастырь в поисках женщин, вина и песен.

Джан Галеаццо быстро приспособился к своему новому существованию и стал одним из темных повелителей клана. Монастырь казался ему самым удобным местом в мире, а бессмертное существование давало множество возможностей. Кому нужно вино, если есть горячая и сладкая кровь?

Фрай Диего представил своего птенца совету согласно срокам, установленным Камарильей в месте с тихим и молодым вампиром по имени Малтеас. Диего начал поддерживать идею Камарильи насчет секретности после того, как фанатичный член инквизиции застал его во время питания и практически окончил его не-жизнь, и при этом он еще сжег его лицо при помощи горящей головешки. Джан Галеаццо не был уверен в жизнеспособности новой секты, но из-за уважения к своему сиру ничего не сказал.

Восстание Анархов закончилось, но из его пепла восстал Шабаш. Джан Галеаццо, фактически являясь неофициальным князем Милана и продолжал играть на обеих сторонах, официально проклиная анархов, но давая им убежище в своем городе.

Вскоре Джан Галеаццо понял, что Фрай Диего ошибся, начав помогать Камарилье, и дал другим членам клана возможность уничтожить его глупого сира. Уверившись в своей силе, он присягнул на верность своему клану и Шабашу и пригласил его лидеров подписать манифест в его городе.

Милан стал европейской Меккой для Шабаша. Находясь в глуби территории Камарильи и невдалеке от Венеции, где проводил свои встречи Внутренний Круг, этот хорошо укрепленный город часто использовался Шабашем в качество плацдармов для штурмов и набегов. Джан Галеаццо испортила кровавая свобода Шабаша, и он уверовал, что его миссией было дать Каинитам свободу в качестве великих хищников и правителей ночи.

Однако в начале двадцатого века Джан Галеаццо начал терять иллюзии касательно мира вокруг него. Шабаш с его возвышенными целями принести свободу всем Каинитам деградировал в разрозненный и кровожадный сброд, который был зациклен лишь на насилии и гедонизме. Хотя Джан Галеаццо так же помнил о том, когда он вступил на этот путь, он тосковал по величественному прогрессу своего прошлого и макиавеллианских интригах прошлого. Он вырос во времена князей Медичи и торговых итальянских империй Ренессанса, что дало ему отличное чувство стиля. Будучи аббатом большого монастыря, а затем протеже Диего, он часто имел дело с аристократами и проницательными торговцами.

Процесс возвращения Милана Камарилье начался когда к архиепископу прибыл посол от консорциума итальянских князей. Испугавшись их объединенного фронта, Джан Галеаццо решил выслушать, что же скажет ему посол. Князья хорошо подготовились и знали о внутренней опустошенности архиепископа. Посол описал ему новую Камарилью, которая шла в ногу со временем, была готова к любой неожиданности и открыта для новых идей. Архиепископ охотно выслушал эти слова и заинтригованный согласился еще поговорить с послом.

Диалог продолжался в течение нескольких следующих месяцев и Джан Галеаццо стал испытывать все большее отвращение к крайностям Шабаша, которые окружали его, видя в нем лишь кровавое насилие, безмозглую злобу и жестокую издевку над именем свободы. В конце концов он согласился на шокирующее предательство, которое должно было отдать вампиров Милана в руки Камарильи.

Ночь Кровавых Ужасов произошла теплым мартом 1997 года. Архиепископ Милана пригласил Каинитов Шабаша в свой дворец, чтобы провести дикий ритуал. Когда все члены Шабаша собрались во дворе, архиепископ, одетый в церемониальные одежды вышел на балкон и посмотрел на чудовищ перед собой. Он развернул Миланский Кодекс и разложил пожелтевший пергамент. Торжественным голосом он объявил, что Милан присягает на верность Камарилье и что с этого момента он становится его князем. Затем он поджег документ и под дикие вопли и бросил его на плиты во дворе. Потом послышался громкий звук, когда мощные ворота во двор закрывали и запирали, и когда Джан Галеаццо покинул свой дом, он взорвался, погребая под собой Каинитов.

В течение нескольких недель вилась длительная кровавая охота на уцелевших членов Шабаша, и в конце года Милан оказался полностью под контролем Камарильи. При поддержке котерий штурмовиков, которых прислали другие итальянские князья, Джан Галеаццо, князь Милана, начал создавать город по образцовому примеру городов Камарильи.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Ласомбра | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Жизнь не заключала в себе ничего прекрасного для среднезаподного белого мусора, который позже стал одним из самых известных и грубых музыкантов. Свои первые двенадцать лет жизни «Джейн» провел стреляя из пневматических пистолетов, играя в бейсбол и почти без присмотра родителей, после чего его семья перебралась во Флориду, чтобы провести остаток своего тараканьего существование провести посреди трейлеров «Понтиак Фаерберд» и груд золы.

Во время юношеского отчуждения «Джейн» обратился к бунтарству, сатанизму и ролевым играм. Его игнорировали родители, мучили одноклассники и он увядал от наркотиков, он создал себе темный воображаемый мир, куда он мог бежать когда мир реальный ему надоедал. Джейн плохо учился в школе и начал там писать провокационные стихи и рассказы. В конце концов даже они становились все более болезненными, и жизнь Джейна пошла под откос.

Однако затем положение вещей изменилось. Джейн встретил такого же изгоя в мрачном готическом клубе, и эти двое решили заняться музыкальной карьерой. Назвав свои группы Джейн Джонстаун и Кладбищенские Черепа эти двое получили немалую дурную славу среди местных. Они играли дес-метал и индастриал, но их шокирующие шоу – женщины в клетках, коптрофагия и сексуальные акты привлекали внимании других чудиков и радости Джейна (который уже официально сменил свое имя) не было конца. Он перерос свою подростковую депрессию и увидел обширный рынок, которому был нужен антигерой, и он решил стать этим антигероем. Группа приняла к себе еще двух музыкантов и отправилась в тур по Флориде.

Джейн так бы и остался просто еще одним шокирующим музыкантом во Флориде, если бы его группа не взяла классическую историю Дэвида Боуи «Герои» и не оформила свой альбом в избыточном и кинематографически пугающем стиле. Этот альбом попал в национальную ротацию. Вскоре эмоционально изолированная молодежь Америки стала собираться под знамена Джейна Джонстауна и доводили до бешенства своих родителей его музыкой и футболками с надписями «Сожри своих родителей» и «Мое зло не имеет оков». Концерты Джейна Джонстауна также привлекали множество вампиров, которые не понимали шуток и слишком серьезно относились к его памфлетам о смертном обществе, среди которого они обитали. Затем один Бруха Шабаша решил завести эту шутку еще дальше и даровал Джейну Становление, когда полиция разогнала его концерт в Майами.

После своего Становления интерес Джейна ко всему темному возрос и группа выпустила новый альбом. Его хит, «Сатанофил», стал гимном «темной стороне души», однако затем Джейн проявил сообразительность, по поводу которой всякая ирония была неуместна. Став Каинитом, он связался с некоторыми членами Инквизиции, которые не знали о его истинной природе. Они считали его необычную внешность ужасной стигмой и он смог убедить их, что использует свою музыку, чтобы «выкуривать» вампиров, культистов и других нечестивцев. До этой ночи Джейн с благословения Инквизиции использует свое небольшое влияние на Общество Леопольда против вампиров, которые ему не нравятся. Джейн гадает, подозревают ли в Обществе, что он вампир, ведь благодаря ему они уничтожили так много Проклятых.

Последний альбом Джейна «Дикость Души» был посвящен средствам массовой информации и излишествах, также в нем было несколько песен о вампирах и их обществе. Не стоит говорить, что подобная открытость почти гарантировала ему место в Красном Списке, однако шумиха вокруг альбома убедила слушателей, что под «вампирами» певец подразумевал музыкальную индустрию и прессу. Джейна же это не волновало вовсе, он сделал это просто ради развлечения.

Не-жизнь Джейна в основном состоит из туров, выступлений по радио (обычно по телефону), поглощения пропитанной наркотиками крови, также он безнравственно себя ведет («для того, чтобы поддерживать облик») и пугает до смерти людей, с которыми встречается. Многие молодые вампиры Камарильи и Шабаша называют себя фанатами музыки Джейна, и им нравиться идея бунта против столпов общества вампиров, пусть она и бесплодна. Лишь время покажет, как долго эта звезда сможет балансировать между своей вампирской сущностью, угрозами известности и огнями Инквизиции.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Бруджа | Персонажи из книг |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Предыстория: человеческая жизнь Джека не обсуждается. Даже его товарищи почти ничего не знают о том, кем он был до того, как «перешел черту». Если его начинают слишком настойчиво расспрашивать о прошлом, он коротко отвечает, что «родился мертвым, а затем умер еще раз». Чужак же и вовсе получает в ответ только мрачный взгляд. Джек на называет своей фамилии и ничего не рассказывает о своем сире. Однажды ночью он просто появился на пороге жилища Монкрифа и заявил, что его привел Зов. В течение трех ночей до этого Монкриф, Лиззи и Фей тоже слышали какой-то Зов – но без слов. Поэтому они приняли Джека в семью, решив, что это было предрешено судьбой.

Несмотря на всю скрытность Джека, Монкрифу удалось кое-что узнать о его прошлом. Джек, по всей видимости, получил Становление совсем недавно, но при этом проявляет удивительную устойчивость к Доминированию, что свидетельствует о сильной крови. Вероятно, Джек от кого-то получил начальные знания о вампирах, потому что он называл себя Малкавианом задолго до того, как встретился с семьей, к тому же он принимал участие в видениях и розыгрышах Мойр так уверенно, как будто его этому учили. Время от времени Джек как бы выпадает из реальности, и это дает Монкрифу и Фей повод подозревать, что он до сих пор каким-то образом связан с сиром. Порою им кажется, что часть знаний Джек получил, как и все, через обучение, а часть просто была вложена ему в голову. От этого предположения веет паранойей, но в клане возможно и не такое.

Но самая беспокоящая черта характера Джека бросается в глаза не сразу: создается впечатление, что его не интересует ничего, кроме выживания. По сравнению с безумцами и маньяками-убийцами, время от времени появляющимися в клане, он кажется вполне безобидным, но так как Джеком движет только и исключительно упрямство, он способен на все. Стоит только Фей попросить – и он поможет ей подстроить убийство, а если понадобится, то и сам разберется с мерзавцем – ведь все это, в конце концов, не имеет никакого значения. Поначалу Монкриф считал, что отсутствие целей у Джека – неплохая черта, которая позволит ему стать настоящей Мойрой. Теперь Монкриф уже не испытывает такой уверенности: он подозревает, что рано или поздно Джек преподнесет им сюрприз.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Clanbook: 
Salubri

Этот умелый плут из Англии сумел приобрести немалую известность среди владельцев самых богатых библиотек Европы и если бы он не предоставил мне возможность ознакомиться с некоторыми из его сокровищ, то, наверное, я бы говорил о нем с гораздо меньшей теплотой. Я не знаю, как именно он стал одним из Сородичей, и он никогда не рассказывал мне об этом, утверждая, что ему хочется избавить своего Сира от смущения, которое неминуемо вызовет знание того, что именно он породил подобное Дитя. Джек прославился похищениями драгоценных манускриптов, связанных с Салюбри, как, впрочем, и сокровищ клана, которые быстро и незаметно покидают тайники, где их пытаются сокрыть новые владельцы. Судьи особенно рьяно выступают за его поимку (складывается впечатление, что они чаще прочих становятся его жертвами), но иногда кажется, будто бы каждое увеличение цены за его голову лишь подзуживает его на новые свершения. Я не сомневаюсь в том, что значительная часть платы за его голову происходит от Узурпаторов, так как они также неоднократно страдали от его выходок. Очень жаль, что Джек считает, будто бы его Сир должен будет стыдиться его, так как он кажется бесконечно верным своему клану и служит ему так, как вряд ли смог бы послужить кто-либо другой.

Категории: Vampire: the Dark Ages | Каиниты | Салюбри | Персонажи из книг |

Clanbook: 
Brujah

Рождённый в высокогорьях Шотландии в 1631 году, во время, когда его клан присоединился к принцу Чарльзу I , Джереми стремительно поднялся в глазах членов своего клана как проницательный боец. Во время одной из таких перестрелок он завоевал внимание Бруха седьмого поколения, который понял, что молодой шотландец стал бы достойным пополнением в клане.

Клан МакНейл не принял бы Джереми, считая его порождением дьявола. МакНейл продолжал сражаться за их дело по ночам. Он также стал защищать ирландцев, которых англичане притесняли больше, чем шотландцев. Вскоре МакНейл понял, что англичане не «поделятся» своими правами наравне с Ирландией, и что война будет долгой и кровавой. Сытый по горло кровопролитием, он отправился в Америку, где встретил пробуждающийся колониальный конфликт. Высказываясь, он помог им в борьбе за свободу.

МакНейл, как и многие другие Бруха, был оттеснён западнее, в Лос Анжелес, из-за экспансии Вентру. После того, как принц — Тореадор того города приказал атаковать шотландца, МакНейл вскоре стал центральной фигурой в протестах анархов. После затишья этих волнений он понял, что стал новым лидером Лос Анжелеса.

МакНейл — один из самых могущественных активных Бруха США, и самый влиятельный на Западном побережье. В клане, где сила порождает право, МакНейл управляет силой или же её угрозой. Он интриган и довольно хитёр, что так любопытно и неуместно среди Бруха.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Бруджа | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Даже до своего Становления Дживран путешествовал по Индии в поисках гедонистических удовольствий и для осуществления своих низменных целей. Его аморальность и очарование давали ему множество приверженцев. Эти последователи отдавали Дживрану все, что имели, выполняя все его желания и даже жертвуя своими жизнями. Очарованный смертью, он часто мучил своих последователей, чтобы увидеть момент, когда душа покидает тело. Рабы, попавшие под влияние его очарования, могли лишь надеется, что смерть придет быстро.

Маркус Козир нашел Дживрана в сожженном храме недалеко от Дели. Маркус стал свидетелем церемонии, на которой с маленького мальчика сорвали одежду перед множеством зрителей, в том числе и его родителями. Затем Дживран при помощи ножа содрал с него кожу и кинул куски его плоти в толпу. Маркус был восхищен тем, как Дживран и его последователи отринули человечность и решил создать из Дживрана себе вечного товарища, который развлекал бы его во время долгих ночей.

Испытав практически все удовольствия и боль, которые может перенести человеческое тело, Далаал без колебаний принял предложение Маркуса. На один год эти двое стали товарищами, путешествующими по югу Азии. Куда бы они не пошли, Дживран мог привлечь внимание множества последователей, а Маркус придавался разврату. Так продолжалось до тех пор, пока Дживрану не наскучил его сир.

Дживран выполнял желания Маркуса, однако тот не делал ничего взамен. Дживран начал считать своего сира вампиром с небольшим воображением и еще меньшим шармом. Вскоре скука превратилась в негодование, а затем и в злобу. Наконец Дживран решил применить свои особые таланты на вампире, который дал ему бессмертие. Дживран приказал своим рабам приковать своего сира и есть его плоть. Они исполнили это без колебаний. Когда вопли и муки Маркуса подошли к концу, Дживран впился в его голый череп и высосал из него жизненную силу. Затем он в кровавом безумии, которое похоже возникло из-за Амаранта, перерезал своих последователей.

Дживран отправился в Нью-Дели. Его жажда боли так и осталось неудовлетворенной, и смертные больше не могли удовлетворить его желания. Далаал снова принялся набирать лояльных рабов, которые находили жертв для развлечений, которые соответствовали его уникальному вкусу. Однако теперь он предпочитает развлекаться с другими вампирами, которые имели несчастье попасться в сети мертвого бога.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Равносы | Персонажи из книг |

Clanbook: Tremere, 
Revised

Происхождение: Большинство кровососов Камарильи сочтет «Анарха-Тремера» оксюмороном; новообращенные Тремеры определенно подумают то же самое об «Анархе-Регенте». Однако же Джозеф Рэвенфитер подходит под это описание и таким образом старается показать гибкость Клана при достижении целей.

Ведя происхождение из резервации Виеха в южной Калифорнии, Джозеф создал себе имя с помощью упорного изучения шаманских практик. От разговоров с духами до трансов, он скрупулезно рылся в старых таинственных практиках, которые совсем вышли из употребления в нынешние ночи. К немалому удивлению, он обнаружил, что иногда имеет видения или слышит голоса. Никто не может сказать, были ли это галлюцинации ли настоящие духи; Джозеф был далеко не опытным оккультистом. Однако у него были упорство и необработанный дар, которые были замечены людьми, уделяющими внимание таким вещам. Как Тремер Джозеф с некоторым трудом приспособился к неупокоенному существованию. Его целостная философия сильно противоречила практицизму Сородичей. Со временем Джозеф, как сильная личность, привык и изменил свои верования, чтобы приноровиться к своему состоянию. Многие обряды из его наследия Чероки взывали к способности переносить физическую боль или галлюциногенным опытам, что остается важным для Сородичей с некоторыми изменениями — в виде одурманенных пейотом сосудов и нанесением шрамов в лунном свете. В свои первые годы в качестве Сородича он серьезно сосредоточился на примирении духовности с бессмертием. Такой интерес помог ему не только развить тауматургические умения, включая редкую силу Управления Духом, но и исследовать собственные моральные устои. Признав ценность Пирамиды Тремеров, Рэвенфитер расположился поблизости от Сан-Диего. Поскольку он разрушал очень много стереотипов, которые другие питают к Тремерам — общительный, дружелюбный, из национального меньшинства и высокодуховный, — он сумел разбить обычное презрение Анархов к Клану. Конечно, многие новообращенные, знавшие об его происхождении и полагавшие, что все Тремеры -«ужасные колдуны», — не знали, как его понимать; он быстро стал играть роль наставника и отца. Долгое время Рэвенфитер был известной (хотя и не особо заслуживающей доверия) личностью в рядах Анархов Сан-Диего. Он даже основал собственную Капеллу, сообщив вышестоящим Тремерам о своем намерении, и решительно установил некоторое влияние Тремеров на своей территории.

Когда Тара провозгласила баронство, а позднее — княжение в Сан-Диего, Джозеф не колеблясь поддержал ее претензии. Некоторые Анархи считали его предателем, но для Джозефа это было дело меркантильное. Он несколько лет «сливал» информацию об Анархах Тремерам; теперь он действовал в более формальном вместилище Камарильи. Тем не менее, Джозеф дает местным понять, что он не намерен насаждать политику Камарильи. Скорее, он продолжает распространять среди Анархов настроение свободы, на словах поддерживая политику Тары. Конечный результат: Тара заручилась в случае необходимости поддержкой Тремеров, а Анархи чувствуют, что обладают дружественным ухом в структуре Камарильи.

Сейчас Джозеф продолжает возглавлять Капеллу в Сан-Диего, будучи признанным Регентом. Он наблюдает за тремя послушниками различных талантов и степеней склонности к анархизму. Большая часть его текущей работы сосредоточена на Катаянах — с его знанием духов Джозеф открыл кое-каких вызывающих беспокойство союзников, которых привезли с собой восточные Сородичи. На данный момент Капелла остается островком тремерской стабильности в лихорадочно бурлящем в других местах хаосе Западного Побережья.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Тремере | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: В хаосе революции сельджуков отдельные солдаты умирали среди воплей своих отрядов. Джухах, молодой патриот, который восстал против византийских угнетателей, также встретил свою смерть на этой войне, однако не от меча.

В 1042 году турки-сельджуки восстали против византийской империи, это восстание продлилось недолго, однако разрозненные группы сельджуков продолжали сражаться еще в течение нескольких десятилетий. Во время одной из подобных битв семнадцатилетний юноша пал со сломленным мечом.

Когда битва стихла, Джухах все еще оставался в живых, однако его тело было покрыто многочисленными ранами. Вечером появились мародеры, которые рыскали среди мертвых тел, однако Джухаху удалось спастись от них, спрятавшись за телами своих павших товарищей. Ночью появились различные хищники, и один из них нашел необычайно стойкого юного воина.

Заинтригованный смертным, который выжил не смотря на ужасные раны и продолжал бороться за жизнь среди трупов, Кашан смотрел с безопасного расстояния на истерзанного человека, чтобы просто понаблюдать за действиями Джухаха. Сперва Джухах просто проклинал старика и гнал его прочь, однако затем жизнь начала покидать его и он стал слабеть. Кашан стал приближаться к нему и когда он подошел совсем близко и взял Джухаха за руку, тот второй рукой ударил его своим сломанным мечом. Удивленный, но особо не раненный, Кашан решил спасти этого молодого воина с неутомимой душой. Несколько капель витэ позволили Джухаху выжить, и Кашан отвел его в более безопасное убежище, что гарантировало его исцеление и проклятие.

Сперва Джухах не совсем понимал природу своего чудесного превращения. Вера не позволяла ему пить кровь, однако она наполняла его силой и здоровьем. Благодаря силе, которую он получил с витэ Кашана, он понял, чтобы сможет овладеть навыками, которые ранее считал едва возможными. Будучи рабом и сжигаемый жаждой мести, Джухах стал слугой Кашана выполняя рутинные задания днем и проявляя свою гульскую доблесть по вечерам.

Затем Византийска империя стала гибнуть, враги и угнетатели Джухаха умерли от старости или из-за насилия, однако благодаря своим навыкам воина и тренировкам своего ментора он все еще часто участвовал в битвах. По мере того, как года его службы все увеличивались он обнаружил, что лишь сражаясь с другими воинами он может утолить свою жажду волнения, риска и убийств. Благодаря Кашану он обучался различным военным премудростям и обращению с различным оружием, а также оттачивал свои навыки охоты, выживания и установки ловушек.

После того, как Джухах четырнадцать лет прослужил в качестве гуля, Кашан понял, что он достиг пика своих способностей. После путешествия в Аламут Джухах был сочтен достойным, получил Становление и стал членом клана убийц.

Перестав быть простым слугой, Джухах снова вернулся к войне. Презирая политические игры других Каинитов, он просто искал новых конфликтов, чтобы встречаться с врагами на поле боя, если засады и осады имели дело ночью. Однако и это могло удовлетворить его жажду лишь на короткое время, и затем он обратил свое внимание на то, на что обращало внимание большая часть его клана — на других вампиров.

Джухах был превосходным охотником и убийцей и за столетие он выследил и убил по крайне мере дюжину Каинитов. Однако как и большая часть его клана он не заметил приближения времен Камарильи. В начале четырнадцатого века Джухах убил несколько средиземноморских старейшин, и решил поучаствовать в самой волнительной игре из всех — в охоте на своих соклановцев. Однако это произошло лишь раз, и он был побежден и повержен в прах Ижимом Ур-Баалом. Старейшина Ассамитов увидел в нем немалый потенциал и вместо того, чтобы убить Джухах, стал воспитывать его.

Однако появившаяся в конце пятнадцатого века Камарилья уничтожила карьеру Джухаха в его клане. Когда Колдуны провели свой ритуал, Джухах и его ментор присоединились к анархам, которые позже превратились в Шабаш. Джухах был рад тому, что теперь у него есть целая секта врагов, на которых можно охотиться и которых можно убивать, в особенности Тремеров, которые наложили проклятье на его собратьев, и грядущие века не разочаровали его: он убил множество тауматургов и благодаря своим воинским навыкам, тактическому опыту и лояльности и дисциплине, которые ему внушил Ижим Ур-Баал, он возвысился в Шабаше.

Когда Шабаш был наконец сформирован как формальная организация, Джухах стал контролировать и манипулировать целыми стаями вопящих воинов, которые были готовы бросится в атаку на Камарилью. За века войны между Камарильей и Шабашем Джухаху надоели личные схватки и он стал получать удовольствие, направляя стратегические атаки. Его способности и доблесть позволили ему попасть в правление Черной Руки, где он стал самым последним из назначенных серафимов.

Однако где-то в прошлом Джухах пересекся с врагом, который проклял его и он обнаружил, что в последние несколько десятков лет его безупречная сила стала подводить его в самые неподходящие моменты. Когда-то он был крепким и сильным, однако затем он начал увядать, что для старейшин нехарактерно. Его кожа начала высыхать и трескаться, а когда он пробуждается, то его мускулы затекают. Его раны медленно заживают и на их месте остаются шрамы. Джухах понял, что ему нужно стать не только воином, но и исследователем, однако у него мало терпения, а его знания ограниченны. Однако без помощи Тауматургии или более сложной магии кровожадный воин может пасть перед невидимым врагом.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Ассамиты | Персонажи из книг |

Clanbook: Gangrel, 
Revised

Биография: Многообещающая карьера доктора Вудстока как учёного Кембриджского университета была прервана началом Первой мировой войны. Его призвали в войска, где он быстро прошёл курс обучения на офицера и присоединился к учёным в лаборатории, работавшей над изучением и усовершенствованием смертоносных газовых систем и другого химического оружия. Беспокоясь об оставшихся дома молодой жене и дочери, он, тем не менее, был вынужден использовать свой колоссальный интеллект для выполнения страшной задачи: уничтожения тысяч вражеских солдат. Военные проверяли его оружие на кроликах, крысах, собаках - на всяком животном, которое можно было посадить в клетку и посмотреть, быстро ли оно умрёт. Офицера, командовавшего лейтенантом Вудстоком, не устраивали тесты на животных, и он приказал учёным ставить эксперименты на людях: военных преступниках и раненых солдатах, которых было уже не спасти. Алан в ужасе отказался подчиниться приказу, и командир понизил его до сержанта, послав воевать вместе с пехотой. Сержант Вудсток погиб в битве за Верден на шестом месяце войны.

Ночью, когда его сердце ещё выталкивало кровь через раны на землю, а воздух уже с трудом проникал в лёгкие, его тело обнаружил вампир-падальщик. Вудсток не помнит своего Сира и до сих пор гадает, нашёл ли этот вампир что-то особенное именно в нём - нечто, что отличало его от других умирающих - или же его привлекла тёплая кровь, и бессмертием он обязан прожорливости своего Сира. Так или иначе, в его изувеченное тело проникло достаточно вампирского витэ, чтобы он сумел погрузиться в окровавленную землю. Когда он очнулся, война давно уже завершилась, немцев отбросили, солдаты вернулись домой, а его молодая жена, считавшая Вудстока мёртвым, повторно вышла замуж – что было к лучшему. Доктор Вудсток сумел использовать свои знания в работе на фармацевтическую компанию, которая охотно приняла талантливого, хотя и слегка контуженного молодого ветерана. Его блестящая, старательно проделанная работа привлекла внимание лондонской Леди Энн Боусли, которая послала своих слуг выяснить, возможно ли Обратить этого многообещающего смертного представителю клана Вентру. Она благодушно восприняла новость о его уже свершившемся Становлении и своим покровительством помогла ему войти в общество Сородичей - в обмен на кое-какие услуги.

Вудсток старался не слишком высовываться во время Второй мировой войны. Когда его соклановцы в большом количестве начали появляться на берегах Гренладнии, он воспользовался удобным случаем и покинул Лондон, чтобы больше узнать об истории и традициях своего клана.

Начиная с конца Второй мировой, Доктор Вудсток перешёл к активной деятельности. Поддерживая своё лондонское убежище в хорошем состоянии, он, тем не менее, часто переезжал со своей передвижной лабораторией из города в город, а иногда и в другие страны или даже континенты. Цели его исследований со временем изменились. Хотя результат смешения человеческого организма с кровью вампира он находил необычайно интересным, сегодня ему не дают покоя необъяснимые и поистине магические способности вампиров, так что он приступил к исследованиям, которые позволят ему получить точные, математически выверенные научные данные об этих способностях. Пока результаты его не слишком устраивают, поскольку повторить результаты подобных экспериментов практически невозможно. Тем не менее, вариации Дисциплин и необычные способы их применения интересуют многих Князей и старейшин. Вудсток не понимает, чем столь недостоверные данные могут быть полезны хоть кому-нибудь – например, результаты исследований, опубликованные неким Дугласом Нетчёрчем, кажутся ему несравнимо более точными. Тем не менее, эти исследования помогают ему поддерживать хорошие отношения с Камариллой и Князьями доменов, которые он посещает.

Своё противоестественное долголетие он использует для того, чтобы проводить опыты, занимающие исключительно много времени. Так, наряду с другими экспериментами он ослеплял молодых вампиров и Обращал тех, кто был слеп уже при жизни, чтобы сравнить результаты их адаптации к Превращению; делал двух близнецов вампиром и гулем, чтобы сопоставить их навыки и скорость обучения. Его эксперименты с людьми и вампирами наряду со случайными убийствами смертных во время питания приводят к мучительным угрызениям совести - угрызениям, которые он отметает, напоминая себе, какие ужасы делают сами люди друг с другом и что именно совесть привела к его гибели много лет назад. Объектом последнего эксперимента стала молодая представительница клана Тореадор по имени Анна. Вудсток собственными глазами видел, как из ребёнка она превращается в молодую женщину; смешение крови Тореадоров с объектом его многолетней заботы заставило обычно сдержанного учёного безумно волноваться. Он заплатил колоссальную сумму, чтобы спасти Анне жизнь: её Сир, взбешённый отсутствием положительных результатов, грозил воспользоваться своим правом на уничтожение потомка. Вудсток просто не представляет себе существования без неё после стольких лет, проведённых вместе.

Он содержит небольшую, но дорогостоящую лабораторию с двумя научными ассистентами - его гулями и служителями. Он сочетает эксперименты над Дисциплинами с изучением более естественных вещей и пересылает многие результаты по Интернету исследователям университетов и представителям делового мира. Облик Вудстока несколько пострадал с момента Становления: его левая нога сгибается в колене назад, как нога оленя, а поношенный лабораторный халат скрывает густую шерсть, которой покрыта большая часть его туловища.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Гангрелы | Персонажи из книг |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Предыстория: У некоторых тот факт, что выдающийся специалист в области патологий Сородичей, гематологии и необиологии является выходцем из клана Малкавианов, вызывает удивление. Эти простые души наверняка никогда не встречались с доктором Нетчерчем. Хотя его разум не свободен от безумия, свойственного всему клану, научный гений уважаемого доктора не подвергается никаким сомнениям.

Дуглас Нетчерч родился в самом конце 19 века в богатой семье из Новой Англии. На протяжении многих лет члены семьи подвязались на поприще медицины. Его старший брат стал для родителем настоящим разочарованием, зато Дуглас полностью оправдал их ожидания, с легкостью закончив школу «на отлично». Несколько университетов предложили ему внушительные стипендии, но в конце концов он отклонил все предложения, решив получить высшее образование в нескольких высших учебных заведениях сразу, в том числе и за границей.

Когда началась Первая Мировая война, доктор Нетчерч оставил свою бостонскую практику и вернулся в Европу, чтобы употребить все свои знания на помощь раненым солдатам. Он впервые наблюдал болезни и воспаления, возникающие в грязных траншеях, видел ужасные последствия отравления боевыми газами, но ни разу даже не вздрогнул.

Именно тогда он обратил на себя внимание Тримеггиана, могущественного Малкавиана и коллеги-медика. На Тримеггиана, который отправился на Великую войну только из любопытства, произвели большое впечатление решительность и проницательность врача из Америки. Было бы замечательно, если бы этот одаренный человек, получивший самое современное медицинское образование, направил бы свой острый ум и знания на изучение физиологии людей и Сородичей. И Тримеггиан не разочаровался в своем выборе: его отпрыск с полной самоотдачей и присущей ему рациональностью воспользовался представившейся возможностью.

Сейчас доктор Нетчерч руководит секретным (но профессиональным, не забывайте) центром в Научном Треугольнике Роли-Дарем, где он получает «исследовательские гранты» в форме крови, денег и добровольцев и проводит весьма интересные исследования витэ, изучает гулей, воскресших мертвецов и тому подобные объекты. В работе ему помогает его отпрыск, доктор Нэнси Ридж, прекрасный психолог, чья привязанность к сиру – и прежнему руководителю – пережила Становление и даже усилилась после него. Нетчерч, по всей видимости, не подозревает о ее влюбленности; хотя, возможно, и знает о ней, но считает ее извинительной и неопасной особенностью поведения. В любом случае, при уходе за «пациентами» она проявляет большую… мягкость, чем он; еще одно качество, которое делает ее бесценной.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Clanbook: Malkavian, 
Revised

Предыстория: Дон была ребенком, когда ее родителей отправили в лагерь для интернированных лиц только потому, что они были американцами японского происхождения. Шла Вторая Мировая война. В лагере она достигла половой зрелости и привлекла внимание не слишком щепетильного охранника. Когда через два месяца она исчезла из лагеря, родители обвинили во всем лагерное начальство и даже возбудили дело после окончания войны, надеясь добиться справедливости. Охранник был привлечен к суду и получил свой приговор. Никто даже предположить не мог, что он стал прикрытием для настоящего похитителя Дон, вампира Юлиуса Аброгарда.

Сидя на коленях сира, Дон обучалась актерскому мастерству, этикету и искусству манипулирования; после войны он собирался посетить Японию и хотел, чтобы Дон стала для него прикрытием. К сожалению, его планам не суждено было сбыться; когда Аброгард направлялся в Сан-Франциско за еще одним «птенцом», соперник-Тремер убил его с помощью волшебства и сумел замести все следы. Дон недолго ждала его в убежище; когда через три дня он не вернулся, она решила использовать обретенные навыки в собственных целях.

Национальность Дон могла бы стать помехой при путешествии по послевоенной Америке, но этот недостаток вполне можно было исправить Затемнением. Проявляя смелость там, где остальные робели, и действуя осторожно в тех случаях, когда окружающие были слишком самоуверенны, она выстроила надежную сеть из помощников и поставщиков информации, охватившую все Западное побережье. Каждый раз, когда приходил зов на очередную встречу клана, она понимала, что узнает все большую и большую часть присутствующих на собрании. На одной из таких встреч она познакомилась с Марис Штрек, на которую осведомленность и связи юной девушки произвели большое впечатление. Две вампирессы прекрасно поладили, и Дон была только рада расширить информационную сеть Штрек на все западные штаты.

Когда Штрек ввязалась в борьбу за власть и смогла занять место Бдящего от клана Малкавианов, Дон стала одной из первых, кто получил звание Архонта. Среди тех, кто знает о занимаемой Дон должности, ее не любят (и даже ненавидят) и презрительно называют «собачкой Штрек». Она – глаза и уши Бдящей в западной части Соединенных Штатов и, в случае чего, может рассчитывать на милосердие Марис с куда большим основанием, чем любой другой оступившийся Архонт.

Сейчас Дон, как и прежде, странствует от города к городу, выполняя задания Бдящей. Она обнаружила, что ее часто недооценивают; мало кто из старших вампиров встречал выходцев из Азии в большом количестве, и большинство из них считает, что она получили становление совсем недавно. Дон не исправляет их заблуждения – по крайней мере, до тех пор, пока ей не приходится раскрывать свою должность и цель.

В обычной схватке служительница-Архонт не представляет большой угрозы, но ей нет равных в умении тянуть за нужные ниточки и устраивать «несчастные случаи». Есть у нее и охрана; хотя ее телохранители и не бросаются в глаза, они никогда не отходят далеко от своей подопечной. Оба они в прошлом служили в ЦРУ и в течение двадцати лет были гулями Дон. Нет нужны говорить, что они весьма опасны в бою, хорошо вооружены, обучены и способны без особых хлопот справиться с тремя служителями, вздумавшими помешать их хозяйке. Дон Накада может доставить немало беспокойства городу или князю, привлекшему ее внимание, и горе тому вампиру или смертному, кто решится навредить ей, потому что об этом узнает Марис Штрек… последствия чего будут крайне неприятны для обидчика.

Образ: Дон – невысокая, изящная японская девушка, полураспустившийся цветок, который сорвали до того, как он полностью раскрылся. Она старается идти в ногу со временем и одевается по последней молодежной моде, что только помогает ей поддерживать образ вампира, получившего становление «всего лишь шесть месяцев назад». Движения ее хорошо выверены и прекрасно соответствуют облику самоуверенного подростка. Ее истинная природа проявляется только тогда, когда она уже загнала жертву в угол: в глазах ее вспыхивает холодная мудрость.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Малкавианы | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Как говориться в пословице «В тихом омуте черти водятся». Камарилья уделяет мало внимания итальянскому порту в Генуе, однако наблюдатель Дондинни знает, что в его городе что-то не так. За последнюю тысячу лет он уже четвертый наблюдатель в Генуе и он единственный, кому удалось прожить так долго. Дондинни слишком не ортодоксален для члена Инконню. Его откровенные манеры и крестовый поход против вампиров, которых он считает «инструментами Патриархов» могут поставить под угрозу его положение в Инконню.

Дондинни прибыл в Геную во время Темных Веков. У него остались крайне горькие воспоминания о том времени: центральная власть Рима исчезла, повсюду царил хаос и кровожадные монстры не сдерживали свои аппетиты перед испуганным населением. Тогда Дондинни считал, что сам ад пришел на землю, но теперь он знает, что это была тень надвигающийся Геенны.

Будучи смертным крестьянином, Дондинни хорошо проявил себя выживая и скрываясь, и эти два качества привлекли к нему внимание Носферату Генуи. Эти существа нуждались в помощи смертных, а Дондинни требовалась их помощь для выживания. Он согласился быть их глазами днем и наблюдать за смертными агентами их врагов, а они предоставляли ему еду и место для ночлега. Не имело значение, что едой была приготовленная крыса, а местом для ночлега сырой заброшенный резервуар, по крайне мере это было убежищем от зверей, что бродили в ночи. Отношения складывались хорошо, и Носферату никогда не планировали давать Становление Дондинни. Вместо этого они превратили его в гуля, чтобы он смог лучше переносить напасти болезней и времени. Дондинни на века пережил отмеренный ему срок, перенеся напасти как мира смертных, так и Каинитов.

Дондинни никогда не хотел становиться Носферату, но судьба распорядилась иначе. Когда папа Урбан Второй призвал к крестовому походу для освобождения Иерусалима от «неверующих», это привлекло как смертных, так и Каинитов. Носферату Генуи послали Дондинни вслед за первыми крестоносцами, чтобы предупредить своих союзников в Сидоне и Тире. Не смотря на тяготы своего путешествия, Дондинни справился со своим заданием за несколько недель до того, как вторая волна крестоносцев вторглась в регион (первая волна пала в Анатолии). Он даже вернулся с Носферату Хаузалом, союзником Генуи.

Когда Дондинни и Хаузал прибыли в Геную, они обнаружили, что местные Носферату были уничтожены. Что-то истребило союзников Дондинни. От них остались лишь подтеки засохшего витэ и горстки холодного пепла. Хаузал и Дондинни бежали из Генуи в ту же ночь, и прошли века, прежде чем они вернулись туда снова. В течение этого времени Дондинни служил Хаузалу в Мадриде и получил от него Становление. Прошли годы и были сформированы Камарилья и Шабаш, однако Хаузал предпочитал скрываться и оставаться нейтральным. Он советовал и Дондинни поступать так же. Прошли столетия со времени Становления Дондинни, когда Хаузал наконец сказал ему, что он был членом Инконню, и прошло еще два века, прежде чем Дондинни сам был принят в Инконню.

Дондинни является одним из самых молодых членов Инконню и часто ведет себя дерзко и нахально по отношению к своим старшим товарищам. Однако его навыки в качестве наблюдателя трудно недооценивать. Естественно. Что при его знании Генуи его выбрали наблюдателем этого города. Дондинни не скрывает, что в этой роли он всеми силами пытается разузнать, что же произошло с Носферату Генуи 900 лет назад, однако чем больше он узнает о Генуи, тем меньше он понимает. С тремя предшественниками Дондинни случилось то же, что и с местными Носферату. Сородичи Генуи стараются избегать участвовать в политике Италии, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Они действую скорее как испуганные жертвы, чем как вампиры. Дондинни верит, что что-то обосновалось под Генуей, но пока что он лишь может строить теории.

Дондинни не нашел никаких доказательств существование этой силы кроме уничтоженных вампиров. Наблюдатель принялся исследовать древние записи и архивы, чтобы сформулировать свои теории насчет Геенны и того, что появление новых небольших линий крови является ее знамением (например он считает, что Дочери Какофонии являются инструментом Патриархов). Дондинни даже решил направлять секты, например Шабаш, чтобы они делали за Инконню грязную работу. Это вызвало негативную реакцию в Инконню не смотря на его безусловную лояльность Хаузалу и старшим товарищам.

Теперь Инконню задается вопросом, способен ли Дондинни сохранять нейтралитет… а Дондинни еженощно спорит сам с собой, является ли нейтралитет для него лучшей политикой.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Носферату | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Жизнь и времена Влада Цепеша Дракулы давно превратились в легенду. Будучи вторым сыном церковного рыцаря и настоятельницы монастыря, Владимир из Хунедоары начал свою жизнь в осажденной крепости Сигнисора. Он был бы рожден для богатой жизни среди знати Валахии и Священной Римской Империи, если бы не нависавшая уже несколько поколений над его народом угроза со стороны Оттоман, однако Сын Дракона сумел взять судьбу за глотку и подчинить ее своей воле.

В те времена нелегко было быть ребенком, так всех явных претендентов на трон осаждали орды врагов. Влад и его младший брат Раду провели лучшую часть своего детства будучи заложниками, которых отдали Мураду Третьему по политическим соображениям. Турки освободили Влада и его брата лишь тогда, когда его оцта и старшего брата предательски убили его же советники.

Несомненно, что те травмирующие обстоятельства, которые окружали Дракулу в детстве превратили его в того человека, которым он стал. Семнадцатилетний князь (лишь по праву рождения) бежал к своему дяде Ианку, правителю Валахии, и благодаря свадьбе так же стал членом этого благородного семейства. Он принял меч и титул своего отца Сигизмунда в Ордене дракон, собрал под свои знамена армию и поклялся отомстить.

Румынскому князю потребовалось две кампании, восемь лет и еще один позорный плен, но в конец концов он преуспел. Владимир, Сын Дракона, сокрушил других претендентов на трон и сравнял с землей их владения. Он собственными руками убил того, кто предал его отца, Вадислава Второго. Тех советников-предателей, чьи интриги стоили его брату Мирцею жизни он заставил пройти семь лиг (и мало кто из них пережил этот поход), а их семьи он заставил строить свой замок. Тех же, кто уцелел, он обрек на долгую и мучительную смерть и выставил их трупы на всеобщее обозрение, чтобы их разлагающиеся останки напоминали другим о цене за предательство.

Так зарождались легенды о том, кого турецкие солдаты и дети-слуги прозвали казиглу беем – «князем-колосажателем».

Ставь вновь хозяином владений своего отца, князь Влад обратил свое внимание на оттоманских налетчиков, чьи силы периодически покушались на границы его государства, а так же железные принципы закона и порядка, с помощью которых он управлял своими подданными. До этих ночей ходят истории, которые иллюстрируют жестокость правосудия Дракулы. В памяти многих сохранилась память о банкетном зале, наполненном нищими и бродягами, который князь сжег дотла после роскошного благотворительного пира. Разрушенные деревни и отравленные колодцы, которые он оставлял за собой, чтобы ослабить армию султана Мехмеда продемонстрировали его злобный и сообразительный ум, а о лесе, в котором он посадил на кол 20000 турков, которых он взял в плен в битве с султаном рассказывали те, кому все же удалось вернуться домой. Его называли цепеш («колосажатель) или же дракула («сын дракона» или «сын дьявола») и границы между человеком, мифом и чудовищем начали смываться.

Однако трагическое стечение обстоятельств разрушило все, что сделал Дракула. Предательский союз между Мехмедом и братом Дракулы, Раду, в совокупности со смертью его любимой, Ливии (которая как говорят бросилась в темны воды Аргеса, чтобы избежать турецкого плена) заставили Дракулу оставить свой трон и в третий раз скрыться. В последующие темные десятилетия изгнанный князь использовал партизанскую тактику протестантов и бронированные повозки. Заключая забытые союзы и договоры с теми, о ком лучше не вспоминать, он советовался с ведьмой по имени Дурга Сун.

Стоя перед сломленными и скованными существами, которых поймала его стража, но не стала убивать из-за приказа, он вспомнил легенды о кровососах и телах, которые становились моложе и сильнее, лежа в могилах, Влад Цепеш Дракула приобщился к не-жизни.

Долгая и насыщенная не-жизнь Дракулы показывает, что этот старейшина Цимисхи опасно непредсказуем. Публично инсценировав свое «убийство», Дракула присягал на верность то Камарильи Хардештадта, то культу смерти Лугожа под названием Шабаш, то злобной Манус Нигрум, а также еще дюжине более радикальных и эзотерических группировок. Однако в конце восемнадцатого – начале девятнадцатого веков он похоже оборвал все эти связи и исчез из общества Сородичей по неизвестным причинам. В 1897 году он зашел настолько далеко, что подвиг пьянствующего ирландского писателя написать свое известное произведение, что стало угрозой Маскараду и могло нарушить хрупкий баланс между вампирами и смертными. Это была его прощальная выходка. С тех пор его никогда не видели в обществе Сородичей.

В эти ночи Колосажатель ведет одинокое существование в руинах своей крепости Тирговистан, что находится между Пасул Тихутс и проходом Борго. О его текущих действиях, не говоря уж о союзах, ничего не известно – он предпочитает собственную компанию, держась подальше от Камарильи, Шабаша и великой игры, которую Сородичи называют Джихад, и лишь иногда всплывает из-за каких-то непостижимых причин. Его цели и мотивы неясны, однако когда Сын Дракона наносит удар, он быстр и беспощаден.

Некоторые верят, что Дракула старый, уставший и сломленный, павший чемпион, чья сила теперь стала лишь воспоминанием. Другие заявляют, что его отшельничество необходимо для его выживания, из-за того что он упустил свою возможность затеряться среди литературных персонажей, что превратило его не-жизнь в ад, а его самого в предмет охоты, пленника собственного дома и цель надменных врагов, которые хотят сделать с ним то же, что Брут сделал с Цезарем. А некоторые источники утверждают, что он до сих пор встречается со своим невольным сиром, с которым его свела судьба давным-давно. Некоторые говорят, что несколько лет назад он отправился в Новый Свет и уничтожил своего сира, и что в эти ночи упоминание о Ламбахе – лишь еще одно подтверждение сообразительности Дракулы. В одной причудливой истории даже говориться о том, что Колосажаьтель является одним из глав таинственного Инконню.

Что бы из всего этого не являлось правдой, как при жизни, так и после нее, Влад Цепеш, Сын Дракона, Князь Колосажатель получил определенную долю печальной славы. Его не-жизнь не похожа на не-жизнь ни одного другого вампира, которые были до него, он бессмертный, который отличается от всех прежде известных Детей Каина, что бродят в ночи.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Цимисхи | Персонажи из книг |

The Hunters Hunted

Дэннис Квинси был человеком рассудка. Он полагал, что всё на свете можно объяснить с помощью науки, даже так называемую магию. Он обнаружил, что всё это – ловкое мошенничество, а соответственно и «магия» — лишь глупая шутка. Ему удалось изучить методы фокусников, а затем использовать свои познания в одурачивании и ловкости рук, чтобы разъезжать по стране и разоблачать обман экстрасенсов. Ведь никто ему не был так ненавистен, как человек, проповедующий невежество, и делающий на этом состояние. Так что свои деньги он зарабатывал на разоблачении известных экстрасенсов и контактёров. Не было таких экстрасенсорных сил или мистических откровений, в каких он не мог бы доказать применение какого-либо рода жульничества. И он разбогател на этом.

Он начал получать множество предложений со всего света от людей, которые стали свидетелями странных происшествий и которые сомневались, что он сможет разоблачить эту мистификацию. Но не было ни одного случая, которому он не смог бы найти рациональное объяснение. До тех пор, пока Тимоти Бэррис не появился на его пороге.

Дэннис пригласил Тимоти зайти и выслушал его историю, согласно которой тот видел вампира и сражался с ним. Дэннис слушал очень внимательно, как он делал всегда, чтобы найти противоречия в истории или признаки психической болезни в рассказчике. Что касается истории, Дэннис не нашёл в ней ничего, явно указывающего на обман. Однако Тимоти был совершенно сломлен тем фактом, что, как он считал, на свободе разгуливает ищущее его чудовище. Тимоти уверял, что встречался с женщиной, которая на самом деле была вампиром. Когда он узнал её истинную сущность, она разозлилась и напала на него, пытаясь выпить кровь. Тимоти удалось убежать, так как полиция услышала его крики.

Он пришёл к Дэннису Квинси, чтобы получить помощь и доказать существование вампиров, так как если ему удастся убедить такого скептика, как Поразительный Дэнни (таким был его сценический псевдоним), то и весь мир в целом займётся расследованием. Дэннис увидел поразительную возможность публично опровергнуть существование вампиров. Так что он вместе с Тимоти отправился в парк, в котором произошло нападение вампира.

В парке было темно, и Дэннис испугался возможного ограбления. Он был уверен, что «вампир», о котором говорил Тимоти, был всего лишь уличным грабителем. Тимоти указал на место, где всё это произошло. Когда Дэннис присмотрелся, то сильно удивился, заметив стоящую в кустах женщину. Она не сводила с него глаз. Никогда ещё он не видел такой красавицы. Он двинулся навстречу ей, а она — ему. Она распахнула руки для объятия и он упал в них. Она стала целовать его шею, а затем он почувствовал в горле резкую боль и экстаз. За его спиной раздалось хихиканье Тимоти. Его скептический разум немедленно вырвался из охвативших его чар, и Дэннис разорвал объятия.

В страхе он отпрыгнул назад и уставился на неё, истекая кровью из горла. Она рассмеялась и сказала: «Ох, Тимоти, ты отлично справлялся. Но теперь ты спугнул его».

— Кто ты такая? — спросил совершенно сбитый с толку Дэннис.

— Я пришла дать тебе дар, — ответила она. — Которым можно наслаждаться вечно. — Её глаза зажглись красным, и Дэннис понял, на что уставился. После стольких лет одной мистификации за другой, он видел нечто, во что его рациональный ум не мог поверить.

И он сделал то, что на его месте сделал бы любой разумный человек, столкнувшийся с чем-то столь ужасным. Он бросился бежать.

Много позже, уже после рассвета, в снятой ночью комнате отеля Дэннис принялся осмысливать случившееся. После лихорадочных и невнятных мыслей вслух и множества чашек кофе, он решил, что столкнулся с ещё неизученным наукой феноменом. Но он не потерял надежду, ведь для чего наука, если не для открытий? И он будет первооткрывателем. Конечно, теперь он вынужден признать, что вампиры существуют, у него даже есть шрам, доказывающий это. Но весь фольклор, конечно же, не может оказаться правдой. Нет, более вероятно, что они являются людьми, страдающими от неизвестной болезни, которая вызывает в них жажду чужой крови. Возможно, она к тому же заставляет тело вырабатывать химические вещества, наподобие стероидов, которые и легли в основу легенд о вампирской силе.

За несколько часов Дэннис создал научную теорию существования вампиров. Однако теперь ему нужно проверить её, поэтому он отправился на поиски любых историй, которые смогли бы привести его к настоящему вампиру, чтобы побеседовать с ним и испытать теорию.

Несмотря на то, что Дэннис Квинси встретился только с одним вампиром, он очень опасен для Сородичей. У него значительная поддержка СМИ, и он ведёт хроники своих поисков, которые регулярно издаёт в книгах. Также он обладает цепким и изобретательным разумом и обязательно обнаружит любые ошибки в Маскараде. Он — величина национального масштаба. Арканум подумывал о приглашении за его способность продираться сквозь чепуху, однако, слишком многие члены этого ордена презирают взгляды Дэнниса, так что приглашение дано не было. Дэнни не знает об их существовании.

Категории: Vampire: the Masquarade | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: И умер Елимелех, муж Ноемини, и осталась она с двумя сыновьями своими (Руфь 1:3).

Эти слова как нельзя лучше благоприятствуют для входа в общество бессмертных.

Елимелех из Иудеи никогда не знал своего сира. Был он добрым или жестоким? Он наложил на него Проклятье Каина как благословение или же кА наказание? Он проклял его случайно или же преследовал какую-то тайную цель? Кого он собирался превратить в свою семью в этих далеких землях?

Когда Ноемень, жена Елимелеха, обнаружила, что ее муж стал бледным, холодным и перестал двигаться, она похоронила его в безымянной могиле. Три ночи спустя он смог восстать, вырывшись из земли. Полубезумный и терзаемый жаждой, которую не мог утолить ни один источник на земле, иудей отправился на восток в поисках своей возлюбленной семьи и избавления от мерзкой не-жизни, которую он получил.

Елимелех потратил несколько месяцев, но смог найти свою семью в далекой стране Моав, где его сыновья женились на местных женщинах и создали собственные семьи. Это слишком шокировало птенца-Каинита, и наутро сыновей Елимелеха, Махлона и Хилеона нашли с перерезанными глотками. Они стали жертвами дьявольского голода своего отца и их мать, Ноеминь, снова осталась одна. Плача кровавыми слезами, Елимелех наблюдал за плодами своих деяний: он видел как причитала его вдова (которая теперь называла себя Мара – «горькая» потому что, как она говорила, «Вседержитель послал мне великую горесть»). Издалека он наблюдал за ссорой, которая вспыхнула между ее назваными дочерьми и их душераздирающим разделением, когда Орфа не захотела покидать Моав и жизнь, которую она здесь вела. Руфь же, бедная и жалкая, последовала за своей свекровью в пустыню.

Елимелех последовал за ними. Он страстно хотел показаться им, однако не мог сделать этого из-за своей страшной тайны. Годами он наблюдал за тем, как его жена и «дочь» собирали ячмень ради пропитания. Он наблюдал за тем, как когда-то красивая Руфь на поле становилась сгорбленной и изможденной, а затем тридцать лет жила со скупым стариком в пародии на брак. Ноеминь, которую теперь звали Маара, жила в семье, на которую не обращала особого внимания и поносила Руфь за ее спиной. Даже родные земли Елимелеха, Иудея, были разделены между ворами и работорговцами.

«Если того хочет Бог, да будет так», - сказал себе Елимелех из Иудеи, пытаясь свыкнуться со своим необычным существованием. Он устроился в пещерах рядом с Мертвым Морем и питался скотом или же спящими странниками. Он продолжал наблюдать за своей семьей и помогать ей, чтобы дать им то, что не мог дать своим детям, однако издалека и всегда один, и безумие, которое отобрало у него сыновей снова начало терзать его. Каинит обрек себя на вечное одиночество за свои грехи и стал твердо исполнять вынесенный себе приговор.

Поколения сменяли друг друга подобно порам года перед усталыми глазами Елимелеха. Однако его бессмертие не защищало его от тягот трагедий. Он видел, как состарившуюся Орфу, а так же ее детей и внуков, преследовали и терзали моавиты, которые не верили, что они так быстро сменили свою веру. Он видел, как болезнь поразила деревню Вифлеем и как от нее умер его внук Обед, а его жена и дочери стали бесплодными. Множество лет спустя люди Елимелеха рассеялся по всему свету, а земли его предков захватили филистимляне и увели его народ в рабство, пока он спал. Остался лишь Елимелех, неизменный, бессмертный, неспособный изменить жестокую судьбу и волю Божью, не способный понять, что же он сделал не так, что попал в этот ад на земле и неспособный простить себе преступление, которое он совершил десятилетия назад. Елимелех оставил тлеющие руины своей родины и отправился странствовать по новым царствам зарождавшегося мира в поисках уничтожения, проклятья или спасения.

Годы спустя, когда в долине Ефес-Даммим, сильнейшего воина Гефа убил камнем мальчик-царь Израиля, Елимелех наконец-то нашел ответ. Здесь, где Давид, правнук Руфи, убил Голиафа, правнука Орфы, Елимелех понял, что это никогда не закончиться и что ему не скрыться от этого проклятья.

Это окончательно разорвала связь старого вампира с реальностью. Безумный Елимелех бежал в поисках святого или грешника, который бы окончил его не-жизнь. Он отдался Зверю на множество веков, он путешествовал по всему миру, убивая без разбору, не способный и не желающий отличать людей от чудовищ, придаваясь всем излишествам, которые ему позволяла осуществлять его не-жизнь. Он побывал на юге в горячих песках, где вампиры-змеи обнаружили, что у них нет чар, чтобы усмирить его дикую душу. Он побывал в забытых землях востока, однако их тайны и колдуны не принесли ему спасения. Он отправился на запад, к океану, однако там его начало жечь праведное пламя и он не смог войти в Забытый Город. Наконец он отправился на север, где пророки смерти из Каппадокии посветили его в свои муки и тайны. В конце концов Елимелех нашел даже чашу Христа, однако понял, что его проклятой душе уже ничего не поможет. Снова и снова он обманывал Окончательную Смерть, не способный воссоединиться со своей семьей и навеки пойманный между раем и адом. Во время одного из своих озарений сын Нахшона подумал, не было ли все, даже его имя («Господь – пастырь мой») предопределено… как и то, что он стал мерзавцем, отказывающим признавать то, во что он превратился и не способный уже отличать добро от зла.

В конце концов путешествия Елимелеха свели его с Черной Рукой, и он был слишком непредсказуем, чтобы серафимы могли доверять ему, однако слишком стар и силен, чтобы они могли прогнать его. За тысячелетия он побывал в каждом уголке земли и убил бесчисленное количество людей, и все это время он был едва вменяем. Для Елимелеха же Манус Нигрум особо ничего не значит – это лишь еще один способ как-то скоротать вечность. Он играет в патетические игры секты и пытается забыть о том, кем он был и кем стал. Он использует Руку, что отвлечься от того, от чего он устал больше всего – от самого себя и собственного существования.

Возможно конец уже близок и в одну из ночей он превратится в ужасное существо и в нем исчезнет все от Елимелеха. Он уже дошел до той стадии, когда лишь кровь Каинитов может утолить его ужасную жажду, и это подрывает и так ограниченные ресурсы Черной Руки. Серафимы нехотя признают его своим товарищем, позволяют ему участвовать в своих собраниях, слушают его советы, когда он вменяем, и в цепях отсылают Елимелеха в его камеру когда он невменяем. Серафимы гадают, не является ли его крики на самом деле рыданиями. Никто из могущественных старейшин Черной Руки не смеет заходить в комнату к Елимелеху по причинам, которые они не хотят обсуждать.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Ассамиты | Персонажи из книг |

Clanbook: Toreador, 
Revised

В англоязычных компаниях Еремия Срце проходит как «Джереми Серц», даже несмотря на то, что сербское произношение его имени ближе к «Ере-ми-я Серт-са». У него 52 личины и водительские права на каждую (и на каждом его изображение и каждое соотносится с определенной картой в колоде). Он знает историю жизни каждого из имен и может врать от лица любого из них. Он с равным успехом может быть выходцем как из Югославии (в ипостаси Срце), так и из Неаполя, Бразилии, Греции: его итальянский, португальский и греческий так же безукоризненны, как и его сербохорватский.

Кто-то говорит, что Срце получил Становление на Диком Западе, когда он играл в покер и блэк-джек в золотые времена ривербот-игр. Другие говорят, что его обратили раньше, когда он заведовал игровым домом, который когда-то держал принц Генри V. Малкавиан, известный как Лиз Стич, с пеной у рта утверждает, что Срце намного старее, нежели кажется, что он был одним из центурионов, которые играли на одежду Христа, но даже сам Срце смеется с этого утверждения. Если спросить о его личной истории, он с удовольствием ее расскажет, полностью и последовательно, ни на секунду не запнувшись. Конечно же, если ты выцепишь его в другую ночь, когда он вытащит другую карту, он расскажет совершенно другую безукоризненную историю.

Он сумасшедший словно Малкав или просто ведет утонченную игру? Никто не может сказать точно, но нет никаких сомнений в том, что кем бы он ни был – Хуаном Коразоном, или Краль Диямант, или Рэксом Спадом, он безмерно очарователен, всегда весел и практически непобедим в любой игре с костями или картами (это когда он играет на интерес. Говорят, что после Становления, когда бы оно ни произошло, он никогда не проигрывал, если жульничал при игре.).

Срце предпочитает ездить поездами по Европе и Америкам, но может объявиться где угодно. Единственное, что точно можно сказать о его пути, это то, что там рядом есть казино (законное или не очень), и то, что где-то у него спрятан небольшой старинный крупнокалиберный пистолет. Он говорит, что пистолет всегда приносит ему удачу.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Тореадоры | Персонажи из книг |

Clanbook: Tzimisce, 
Revised

Предыстория: Желько узнал о Чаше костяной неги еще при смертной жизни, когда работал портовым инспектором в Буковине. Худышка Данифа, внучка одного из первых членов стаи, сделала его гулем и поручила ему позаботиться о ее выезде из страны. Он хорошо справился с заданием, воспользовавшись попустительством подкупленных чиновников, на которых работал, чтобы вывезти стаю за границу. Данифа взяла Желько с собой в Америку.

Но Данифа не приспособилась к Новому Свету. Поначалу она жаловалась на кровь иммигрантов, которую считала малопитательной. Потом она начала просыпаться среди бела дня, хватать Желько в охапку и кричать ему на ухо, что Купала сердится на нее из-за того, что она покинула родную землю. Она стала бояться того, что волшебство изменит ей. Большую часть ночей она проводила, забившись в угол убежища стаи, не желая видеть никого, кроме Желько, которому она постоянно твердила о необходимости найти сосуд, достойный ее мудрости.

Ближе к концу не-жизни Данифа принимала витэ только тогда, когда была на грани безумия. Она обратила Желько и еще одного гуля, служившего стае. С диким блеском в глазах она пообещала им обоим, что обучит их азам Колдовства и уничтожит того из учеников, кто покажет худший результат. Победил Желько. Кровь его соперника стала ему наградой.

Через месяц Данифа из-за нехватки крови впала в торпор. Остальная стая сочла ее обузой. Когда они набросились на ее спящее тело, Желько был впереди их всех.

В течение последующих 40 лет Желько выполнял обязанности священника стаи. Когда Камарилья добилась неожиданного успеха в Нью-Йорке, он предложил на несколько месяцев свалить из города и поучаствовать в походе на Атланту. Стая, возможно, побуждаемая мощной энергией Братания Желько, согласилась с планами своего священника. Вместо того, чтобы принять Окончательную Смерть в Большом Яблоке, они приняли ее на Юге.

Желько, внезапно став одновременно и предводителем и священником для стаи неонатов, провел несколько массовых Становлений и заметно отличился в походе на Атланту. Когда Меч Каина одержал победу, в стае было пять сильных Каинитов, ровным счетом ничего не знающих о своей истории – за исключением той малости, которую смог рассказать им Желько.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Цимисхи | Персонажи из книг |

Clanbook: Ventrue, 
Revised

Предыстория: Биле, который был обращен в Бразилии почти сто лет назад, только недавно получил шанс создать себе имя. Он выплатил все долги, выполнил все обязательства и воспользовался открывшимися возможностями. Сейчас, на новой территории, он может создать свой собственный выводок и основать владение, возможно – даже княжество. Биле многому научился у своего сира и старейшин и сейчас ищет возможность применить эти знания на практике. Он разработал хитроумный и легко адаптируемый план для нового грандиозного предприятия.

Биле решил скрыть свое присутствие в городе и действует в основном через трех своих отпрысков. Сам он выполняет обязанности слуги и советника у своего старшего потомка, Майкла Брендиса. Майкл играет роль известного Вентру (к которой прилагается комплект врагов), а Биле может тайно управлять делами. Майклу он сказал, что такой обмен ролями дает молодому Вентру превосходную возможность проявить себя, но юнец сомневается в альтруизме Биле.

Для остальных своих потомков, Робин и Маргариды, Биле составил не менее сомнительный план. Робин, довольно известная Вентру, якобы прибыла из другого города, чтобы выступить против Майкла. Биле хочет, чтобы она заняла место лояльной оппозиции, что позволило бы ему узнать, к какому влиянию стремятся прочие члены Камарильи. Маргарида появилась в городе под маской Каитиффа. Биле даже не стал говорить двум отпрыскам о наличии третьего потомка. Он хочет, чтобы Маргарида влилась в ряды анархов, сошлась с Бруха и, возможно, даже с обитающими в регионе членами Шабаша, чтобы снабжать его информацией о планах и замыслах отколовшихся фракций.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Вентру | Персонажи из книг |

Clanbook: Tzimisce, 
Revised

Предыстория:… да здравствует регент Галбрайт.

Захария Сикорски всегда, даже в детстве, знал, что он не такой, как все. Назовите это стереотипом, но он любил наряжаться в мамину одежду, когда его никто не видел. Конечно же, мама как следует его отшлепала, когда обнаружила макияж, который он забыл стереть, - она считала, что поступает правильно, силком загоняя его в русло гетеросексуальности. Став подростком, Захария обнаружил, что ему адресуют слова вроде "педик" и "гомик". Уже одного этого было бы достаточно, но Захария к тому же понял, что чувствует себя намного лучше, притворяясь женщиной и даже копируя женскую манеру поведения. Ему нравилось быть мужчиной в физическом смысле слова, но переодевание в женскую одежду и подражание женскому поведению соответствовало его эмоциональному настрою.

К 16 годам Захария оказался на улице, занимаясь проституцией, чтобы выжить. Мать выставила его из дома, когда он обо всем ей рассказал. На улице Захария пользовался популярностью; стройный, с гладкой кожей, он прекрасно изображал женщину. Надетые на нем женские шмотки позволяли его случайным клиентам притвориться, что они соблазняют девушку, а не парня. Со временем Захария достиг возраста, когда уже мог работать в барах, а не в закоулках. Следующие несколько лет он провел, выступая в заведениях для трансвеститов и кабаре Нью-Йорка. Именно тогда он привлек внимание Священного отряда, стаи Шабаша, состоящей в основном из геев и лесбиянок, которой понравились талантливые ужимки Захарии.

Захария, хотя в Шабаше состоит совсем недавно, прекрасно в него вписался. Превращение в Изверга позволило ему внести в свою внешность те крохотные изменения, благодаря которым он стал божественно прекрасным, но от склонности к трансвестизму он не избавился. Он очарован одеждой и манерами, в которых сочетается блеск Мэрилин Монро, стиль Джули Ньюмар и дерзость Бетт Дэвис. Этот Palla Grande, третий в его короткой не-жизни, должен был стать его лучшим выступлением, он уже много кого в Шабаше повеселил своим изумительно точным подражанием регенту Галбрайт (вплоть до ее испанского темперамента) и прочим шабашевским знаменитостям. К несчастью, из-за своего таланта он оказался в весьма неприятном положении.

В течение последних нескольких месяцев Захария изображает регента Галбрайт. За это время он много раз удалялся "для размышлений", получая "своим" помощникам выступать от имени регента. Хотя он все удачней копирует Галбрайт, с каждым мгновением он испытывает все больший страх. Он боится, что слова и жесты выдадут его, но ночь за ночью никому не удается раскрыть его тайну. Захария опасается, что этот "маскарад" рано или поздно подойдет к концу, когда кто-нибудь разгадает его хитрость и убьет его в порыве праведного негодования.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Цимисхи | Персонажи из книг |

Clanbook: Nosferatu, 
Revised

Носферату в основном известны благодаря своему умению продавать секреты. Однако так как они вынуждены скрываться от мира людей, они так же обязаны создавать тайные места, где смогли бы выжить. В течение всей истории они влияли на архитектуру людских городов по всему миру, изменяя планы по строительству важных зданий для нужд своего клана. Наиболее ярким историческим примером такой работы является Зелиос, Мастер Каменщик, известный благодаря своим архитектурным талантам как в Старом, так и в Новом Свете.

Зелиос никогда не брал платы за здания, которые он изменял. Он обладал даром видеть пути для едва видимых улучшений здания едва взглянув на архитектурное строение. Получив Становление и имея целую вечность впереди, он посвятил себя архитектуре и улучшению своего ремесла. В двенадцатом веке европейские Сородичи устраивали свои убежища в огромных замках, иногда в тех же, где обитали смертные. Использую Доминирование и превращая рабочих в гулей, вампиры иногда создавали тайные комнаты, куда не ступала нога человека. Благодаря своим интуитивным познаниям в архитектуры и оккультной науки геомантии, Зелиос стал известен во всей Европе, улучшая многие известные замки по всему континенту.

Интриги заставили Зелиоса покинуть Старый Свет и отправится в Новый, где ему снова предоставили полномочия по тщательной разработке улучшений для Сородичей. После краткого и бедственного участия в политике в качестве примогена Носферату, он начал свою успешную карьеру архитектора, расширяя и улучшая канализационные системы в крупных городах. Для того чтобы создать обширные убежища под землей, он манипулировал своими смертными пешками, создавая лабиринты под землей. Его самой значительной работой являются множество подземных туннелей и канализационных систем под землей, однако к сожалению многие из его творений затем оказались в руках Шабаша. Вместо того чтобы отвлекаться на интриги, политику, оккультные обманы и вероломство, Зелиос потратил столетия на улучшение своего искусства архитектуры. Его наследие находится под величайшими городами Северной Америки.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Носферату | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Когда же началась хроника этого существа, которое пережило целые цивилизации?

Ижим был седьмым сыном вавилонского царя-чародея, принцем плодородной провинции в те времена, когда у империй еще не было ни границ, ни названий. Чудовища тех времен открыто ходили среди людей. Молодой принц с ранних лет был избран для божественности Древними, и прожил гораздо дольше смертного срока благодаря тому, что давали ему пить ночные божества. Любые воображаемые богатства, наставления в мирским и мистических дисциплинах, поклонение людей, которые считали его наследником великой силы — у Ижима Трижды Возлюбленного было все это, и гораздо больше, чтобы исполнить его любое земное желание.

Однако это были тревожные времена, и они были полны дикости зарождавшегося мира.

В одну ночь без предупреждения с севера пришли орды варваров. Жестокие и кровожадные, они прошлись по землям как безжалостная плеть, оставляя за собой лишь пепел. Ижим был внезапно введен в вечность своими хозяевами, которые отчаянно надеялись сохранить часть своего наследия, он попрощался со своим отцом и бежал в ночь, и пламя от его бывшего рая освящало ему путь.

Ижим прожил жизни аккадского пророка, поэта-суфия, коптского кровавого бога, персидского демонолога и сотни других. В конце концов он окончил свои странствия и вернулся на родину, где он на время объединился со своими дальними родичами в черной крепости Аламут, однако затем ушел вместе с Нескованными. Вместе со своими величайшими товарищами в потерянный город Хоразин, и со временем, используя свои забытые знания и опыт веков, он возвысился и стал править ими.

В эти ночи Ижим Ур-Баал (или Ижим Абд'Азраэль для всех, кроме немногих избранных) управляет Черной Рукой в качестве шакари и первого серафима из руин Еноха. Он редко высказывает свое мнение напрямую, предпочитая держать свои мысли при себе, однако когда он говорит, даже сумасшедший Елимелех и буйный Джалан-Ааджав замолкают на полуслове чтобы послушать его. Его разговор с Хардештадтом Старшим во время переговоров в Тире стал легендой среди Ассамитов. Подстрекаемый продуманными провокациями этого дипломата, он тихо ответил: «Придет время, Вентру, когда игра сама начнет играть со своими игроками».

Недавно Ижим отдал Руке ряд приказов без согласия или разрешения других серафимов, и эта практика может привести к разделению (от простого недоверия до подготовке к гражданской войне, которую ведет его бывший протеже, Джухах). Его мотивы по этому и другим поводам остаются тайной, предположения касательно их варьируются от простой жажды власти до неких тайных целей, связанных с союзом, который он заключил еще в юности. Но Ижим Абд'Азраэль Ур-Баал не обращает на все это внимание. Он просто вглядывается в ночное небо своим безвременным взглядом, смотря на пустоту без света, которая разделяет звезды.

И он улыбается, и это представляет из себя оскаленную гримасу, которая доходит до его глаз.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Ассамиты | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Честно говоря, Ильяна Равидович не знает, почему ее назначили архонтом. Однако ничто не может избежать ее внимания, поэтому без сомнения вскоре она узнает об этом. Таланты Ильяны могут спасти ее, но похоже они также являются ее проклятьем, и она подозревает, что именно из-за них она до сих пор находится в России. Загадочные события в этой стране десятилетиями раздразнивали и ставили в тупик Камарилью. Ильяна, бывший чемпион по шахматам с блестящим умом и способностью взламывать самые сложные коды наконец-то смогла проникнуть через туман, напущенный Бабой Ягой и понять планы сумасшедшего геоманта Зелиоса.

Детство Ильяны, которое она провела в Белграде, было занято играми в шахматы и состязаниями. Ее отец был разочарованным любителем и часто говорил о том, что хотел бы иметь сына вместо дочери, однако был весьма обрадован, когда обнаружил у своей дочери потрясающие склонности к этой игре. Как и многие дети-гении, Ильяна заскучала от своего совершенства и когда она не получила от родителей разрешения оставить игру Ильяна взбунтовалась, а затем судьба свела ее с Гаврило Принципом незадолго до начала Первой Мировой.

Она не смогла понять всей глубины амбиций этого студента, однако она действовала в качестве его сообщника как раз тогда, когда Принцип убил в Сараево герцога Франца Фердинанда и этим начал Первую Мировую войну. Однако проведя столько лет под покровительством родителей, Ильяна и после этого продолжала наивно верить чужим словам и затем она вступила в ряды тех, кто поддерживал русскую революцию и после ее окончания она получила советское гражданство. Наконец-то устроившись после нескольких лет ненастий, Ильяна снова вернулась к своим шахматам, и когда другие узнали о ее выдающихся способностях, то ее попросили учить молодых людей этой игре.

Это назначение положило начало серии событий, которые привлеки внимание амбициозного Вентру из Москвы. То, что она тренировала чемпионов для юниорских состязаний привело ее в шифровальную службу советских военных, а за этим последовало и ее Становление. У ее сира Вентру были копии переговоров ее соперника с кланом Бруха, которые как она надеялась могли его компрометировать, однако они были столь искусно закодированы, что ей казалось, будто их почти невозможно расшифровать.

Ильяна сперва была гулем и смогла взломать код всего за несколько недель, и это так обрадовало ее домитора, что она дала ей Становление. С этого самого времени Ильяна хорошо служила клану Вентру и наградой для нее стало назначение архонтом. Она приняла это назначение так как была хороша в позиционных битвах и она верила, что способна выполнить свою работу и получить еще большую награду.

Однако весь ее энтузиазм по поводу службы архонтом пошел на убыль, когда она осознала всю серьезность ситуации с Бабой Ягой. Она думала, что будет иметь дело лишь с обычным старейшиной, у которой широкое влияние, а столкнулась с настоящей богиней, и вскоре тренированные глаза Ильяны стали повсюду замечать следы деятельности Ведьмы. Осознание этого, а так же тот факт, что множество замков в Восточной Европе были выстроены вдоль магической леи, о многом поведали Ильяне. Это была не просто мелкая шахматная партия из ходов и контрходов. Это были ходы в Джихаде на глобальном уровне. Ильяна обнаружила, что древний Носферату по имени Зелиос создал геомантическую сеть возможно для того, чтобы поймать в ловушку Бабу Ягу. Последним фрагментом мозаики стала геомантическая глифа, которая в 1998 году привела ее к разрушающемуся русскому замку, который 20 лет назад был переоборудован для хранения ракет. После падения коммунистического режима в России начался хаос и никто из правительства так и не вспомнил об этом хранилище и его смертоносном содержании. И по это ночь Ильяна внимательно наблюдает за этими ракетами и думает о том, кто бы мог использовать их и какую роль они сыграют в Джихаде Бабы Яги.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Вентру | Персонажи из книг |

Суровая и не имеющая чувства юмора женщина, новый Настоятель австрийской провинции – одна из тех, кого больше всего боятся внутри Общества. По слухам – конечно, не в пределах ее слышимости – ее инквизиторы боятся ее больше, чем всего воинства Дьявола. Она холодна, безжалостна и довольно некрасива; предыдущий Настоятель провинции докладывал, что она упряма и не желает слышать любую точку зрения противоречащую ее. Она никому не доверяет, и по правде говоря, ее не волнует, что никто ее не любит.

С другой стороны Бауэр чрезвычайно эффективный инквизитор. За свою карьеру она пронзила колом 15 человек, 14 из которых были вампиры. Ее приоритет в настоящий момент – расследование исчезновения последнего австрийского Настоятеля провинции. Она обращалась в Монастырь Святого Михаила, за тем, чтобы Цензор допросил оставшихся членов венского Ценакулума. Она утверждает, что это необходимо для определения уровня безопасности Общества в Австрии, но ее критики подозревают, что она сделала это ради запугивания.

Она вступила в Общество, когда ей было 20, и ее рвение совершенно не уменьшилось за прошедшее 25 лет. Хотя, ее методы стали более радикальными. Она уверена, что никто не знает, что она вновь открыла камеры пыток одного из своих предшественников времен Ренессанса, и укомплектовала ее небольшим штатом людей послушных (и боящихся) каждому ее слова. Он питает особую нелюбовь к магам, и ей хочется узнать какие секреты они раскрою под ее «ласками».

Категории: Vampire: the Masquarade | Персонажи из книг |

Clanbook: Gangrel, 
Revised

Инянга невероятно стара. С тех пор как её Обратил вампир, бежавший из древнего Рима после того как великий город пал под напором остготов, она более тысячелетия защищала право смертных на мир, который большая часть Сородичей привыкла считать своим. Пробудившись в конце 18-го столетия от чрезвычайно долгого торпора, она приступила к активной деятельности на Великих Равнинах, начала странствовать по обширным землям Северной и Южной Америки, а в последнее время сфокусировала своё внимание на Чикаго и Милуоки.

Первые годы после Обращения Инянга блуждала по самым диким и отдалённым землям планеты. Хотя, разумеется, у неё не было родственных связей с оборотнями Африки и малоцивилизованных областей Европы, она была хитра и проворна - а кроме того, имела способности, редко встречающиеся среди каинитов. Ещё в годы смертной жизни она научилась ритуалу превращения в леопарда, что помогло ей избежать конфликта с оборотнями-кошками, поскольку она смогла убедить их, что вампир, способный превращаться в живое существо, просто не может быть проклят богами земли и солнца.

Первые столетия своей не-жизни Инянга провела в Африке, где повстречала нелюдимых Сородичей, известных как Лэйбон и населяющих самые крупные города Африки. В наше время она поддерживает контакт лишь с некоторыми из них: большинство её современников уже давно возвратилось в землю, из которой когда-то вышло. Европу она посещала всего несколько раз на протяжении первой тысячи лет своей не-жизни: там она остро ощутила недоверие местных Сородичей и не стала поддерживать с ними контакт. Ей не приходилось иметь дела с Камариллой, и долгие десятилетия Инянга даже не слышала об этой секте. В 1537 г. она столкнулась с одичалым Малкавианом где-то на территории Кот-д'Ивуара, и хотя ей удалось победить его в схватке, раны вынудили Инянгу впасть в продолжительный торпор.

Пробудилась она уже в Балтиморе: чтобы прийти в себя, ей пришлось утолить чудовищный голод жизнями нескольких человек. Инянга бежала на запад, в стремительно разрастающийся город Чикаго, где она помогла основать вполне независимое сообщество каинитов. Она участвовала в ряде конфликтов с другими Сородичами Чикаго, но её склонность не оставаться подолгу на одном месте избавила её от нежелательного внимания со стороны одного из самых порочных политиков города.

Она была далеко от Чикаго, когда в город ворвались орды Люпинов. Какое-то мистическое чувство предупредило её о приближающейся опасности, и она воспользовалась случаем вернуться на Великие Равнины. Когда она вернулась, в Чикаго царил сплошной хаос. Князь Лодин встретил Окончательную Смерть, буквально разорванный в клочья рассвирепевшими оборотнями. На его титул претендовали десятки других вампиров, но она отказалась поддержать хоть одного из них. Конкуренты видели в величайшем городе, построенном Лодином, сверкающий бриллиант, не понимая, каких усилий - и какойжертвы – стоило его воздвижение погибшему Князю.

Инянга никогда не поддерживала Камариллу по-настоящему. Это европейская организация, и к тому же - одна из тех, в которых почти не представлены Сородичи Африки. Кроме того, учитывая обстоятельства своего Обращения, Инянга всегда старалась служить первостепенным интересам человечества. Хотя она понимает, что Маскарад помогает защитить Сородичей от людей, вместе с тем она хорошо видит, что Камарилла использует Маскарад для угнетения и порабощения человечества.

Когда Ксавьер лично описал Инянге создание, которое он увидел, и объяснил причины, по которым он предпочёл оставить пост Юстициара, он обнаружил в ней не только внимательного слушателя, но и потенциального союзника. Инянга незаметно вышла из Примогена Чикаго: среди них только Носферату Халид осведомлён, что она окончательно покинула секту. Другие считают, будто она отправилась в очередное путешествие по Америке, чтобы наладить свои дела. Чикагские Гангрел также проинформированы, что Инянга вышла из Камариллы, хотя она предоставила им возможность самим принимать решение, как поступить. Котерия "Волчья стая" по-прежнему остаётся в Камарилле, но большинство других Гангрел выбрало путь Независимых.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Гангрелы | Персонажи из книг |

The Hunters Hunted

Каиафа родился в 1815 году в Новой Англии и встретил своего первого Каинита, когда ему было всего-навсего пятнадцать. Отец поручил ему отнести немного молока соседке, Гудвайф Клейтон, чей муж не вернулся из долгого путешествия в Бостон. Она медленно чахла из-за неизлечимой болезни. Когда молодой Каиафа дошёл до её дома, уже стемнело. Решив постучать в дверь, он увидел в окне Гудвайф Клейтон и незнакомца. Каиафа застыл от удивления: всё выглядело так, будто мужчина ласкал её. Как бы он не был молод, Каиафа уже знал об опасностях греха и о том, что грешники попадают в ад. Он ворвался в дом и стал умолять её задуматься о своей душе.

Он и не подозревал, насколько был близок к истине. Незнакомец медленно повернулся к нему, кровь Гудвайф Клейтон стекала по его подбородку. Каиафа застыл как громом поражённый. Он знал, что за существо стоит перед ним, о котором ночью рассказывают истории у каждого очага, — вампир.

Вампир смотрел прямо в душу Каиафы, который чувствовал, как воля покидает его, подчиняясь безмолвным и жёстким приказам существа. Кроме того, более чем другие, он знал о судьбе, которая ждёт его душу, поддайся он зверю. Проявив железную волю, он сбросил с себя оцепенение из-за этого злого взгляда и выбежал в ночь. Вампир немедленно бросился за ним.

Но Каиафа предугадал это и не стал безрассудно убегать. Его молодые и сильные ноги принесли его в сарай всего за секунду до вампира, он схватил мотыгу, сломал о колено и вогнал обломок в сердце наступающего чудовища.

Существо издало дикий вопль и рухнуло на землю, обездвиженное деревянным колом, пронзившем его тело. Он с ужасом взирал на Каиафу, так как видел, что тот собирается сделать. Не мешкая, Каиафа вытащил из сарая топор, замахнулся и рубанул существо по шее. Вампир успел издать только лишь булькающий крик перед тем, как голова отделилась от тела, а его противоестественная жизнь подошла к концу.

И с тех пор ничего не имело для Каиафы значения, кроме уничтожения вампиров. Спустя десятилетия, чтобы продлить свою жизнь до поры, когда все вампиры погибнут, он решился на такое греховное дело, как питьё крови вампира. Однако его источник крови непостоянен, поэтому сейчас его телу исполнился 71 год, хотя он и в лучшей форме, чем любой смертный на двадцать лет моложе. Похищенная кровь даёт ему силу и выносливость, необходимую для продолжения его святого пути.

Среди множества его методов охоты присутствуют заклинания низшей магии, с помощью которой он выслеживает и обнаруживает Сородичей. Много лет назад он обучился им от Даниэля Харгрейва, пуританского охотника на ведьм из Салема. Изначально заклинания предназначались для охоты на ведьм, но Каиафа приспособил их для использования против Сородичей. Используя кровь Каинита или Гуля, он может сверхъестественным образом выследить Нежить.

На своём долгом жизненном пути он приобрёл множество союзников во всех уголках мира, но его главной задачей всё ещё остаётся защита Новой Англии, в которой Шабаш является его злейшим врагом. Именно против Шабаша были направленны его первые усилия, и даже после того, как он узнал о существовании Камарильи, он причисляет к нему всех вампиров. Он отказывается использовать вампирские названия; для него все они — вампиры или проклятые.

Раньше он работал совместно с Салливаном Дейном, которого сильно уважал. Дейн догадался об истинном возрасте Каиафы и не поддержал его методы продления жизни. Кроме того, Каиафа время от времени работает совместно с Инквизицией, хотя и высказывается неодобрительно по поводу оков папизма.

Юстициарии Камарильи издали закон относительно Каиафы: все Сородичи должны избегать его любой ценой. Любой, кто умышленно нарушит этот закон, должен быть предан смерти. Князь, который не позаботится о наказании такого злоумышленника, должен быть предан смерти. Закон основывается на том, что если Каиафа не получит vit? следующие лет двадцать, то умрёт естественной смертью, от старости.

Камарилья считает его одним из опаснейших охотников когда-либо существовавших. Его могущественная фанатичная Вера и целеустремлённость поразительны, а обширный опыт, магия и знания делают попытку спрятаться от него нелёгким делом.

Категории: Vampire: the Masquarade | Персонажи из книг |

Children of the 
Night

Происхождение: Кайл Страткона является представителем практически исчезнувшей группы внутри Шабаша. Он помнит времена, когда его секта сражалась за независимость. Новый Шабаш прикрывается этим лозунгом и преследует собственные цели, разрушает секту поддерживая результаты Восстания Анархов, а не его цель. Предавший Камарилью и теперь являющийся кардиналом Канады Кайл чувствует себя все более несчастным. Его власть и популярность сильны как никогда, однако он чувствует, что мир, о котором он мечтал, исчезает подобно опавшим листьям. В Шабаше больше нет той сплоченности перед лицом опасности, которая заставила его покинуть Камарилью. Однако Кайл – не тот вампир, который будет оплакивать былое. Он готов сражаться и вернуть былое.

В начале шестнадцатого века Франция и Шотландия были военными союзниками. В это время Кайл Страткона был шотландским солдатом, который сражался против Англии, Испании и папской армии Святой Лиги. Во время поражения Шотландии при Флодден Филд Кайл впечатлил некоторых английских членов Камарильи, когда вел своих товарищей в битву. Его природные навыки лидера не остались незамеченными Вентру. Когда Святая Лига победила союз Шотландии и Франции и в 1513 году был подписан Лондонский мир, Вентру забрали Кайла к себе.

Становление не было легким для Кайла. Вентру вернули его в родной дом в Эдинбурге, однако он знал, что теперь будет служить их целям, а не своим. Эдинбург, столица Шотландии, был крепостью Тореадоров. Вентру сражалась за контроль над этим шотландским городом и им был отчаянно нужен кто-то, кто был с ним знаком. Кайл, живший в Эдинбурге и бывший природным лидером и героем войны выглядел идеальной кандидатурой. Эта ставка частично оправдалась, так как Кайл служил в качестве посредника между двумя кланами. Однако к несчастью, на 50 лет Кайл оказался изолированным от шотландских Каинитов, так как они считали его шпионом, так же он был отдален от английских Вентру, так как был шотландцем. В течение этих лет Кайл испытывал все большую горечь и мечтал о ночи, когда сможет посчитаться со своим кланом. Он думал лишь о мести и тренировался во владении мечом со своими единственными товарищами, слугами-гулями. Обладая опытом и долговечностью, Кайл терпеливо ждал событий, которые он бы смог использовать в свою пользу.

В дальнейшем для Кайла мало что изменилось, даже когда Тореадоры возвели на престол Джеймса Первого и отобрали власть у Вентру. Кайл продолжал обитать в Эдинбурге, медленно завоевывая доверие среди Тореадоров благодаря своему обаянию и помогая поддерживать Вентру их небольшое присутствие в городе. Вскоре Кайлу представился случай предать Вентру, когда его клан захватил власть в Англии и заставил Шотландию подписать Акт о Союзе. В интересах поддержания мира Вентру и Тореадоры пришли к соглашению: некоторые Тореадоры остались в Лондоне в качестве «гостей», а некоторые Вентру, в том числе и Кайл, остались в Эдинбурге по тем же причинам. По сути дела они были заложниками, которые гарантировали перемирие. Однако Кайл убедил нескольких доверчивых Тореадоров, что Вентру предали их. Хитрость Кайла принесла свои плоды когда во время шотландского восстания в 1715 году эдинбургские Тореадоры уничтожили нескольких Вентру, на многих из которых их навел Кайл. Самому Кайлу удалось выжить, так как за его неоценимую помощь Тореадоры обеспечили ему безопасность. А Вентру Лондона так никогда и не узнали о резне в Эдинбурге и причастности к ней Кайла.

Вскоре дела приняли неожиданный оборот, когда Британская Империя получила французские владения в Канаде благодаря Парижскому Договор, а в Америке власть перешла от французских Тореадоров к британским Вентру. Кайл увидел в этом возможность для себя и отправился в Монреаль, где он без особых проблем получил вакантную должность князя. Известный как Город Черных Чудес, Монреаль являлся французским анклавом и формально находился под влиянием Тореадоров. Кайл играл на франко-шотланлским симпатиях, чтобы укрепить свою позицию среди местных французов. Князь Митра признал назначение Кайла, так как думал, что он станет идеальной марионеткой, которую Вентру Лондона смогут контролировать.

Однако ни Кайлу, ни Вентру не было известно, что по сути дела Монреаль уже являлся доменом Шабаша, который был готов заявить о своей независимости. Присутствие Кайла лишь подлило масла в огонь. Стая Шабаша, известная как Пастыри, почувствовала ненависть князя Стратконы к собственной секте и вдохновила его на предательство. Кайл увидел в Шабаше то чувство сплоченности, которого не хватало Камарилье, и решил сражаться за эту цель хоть до самой смерти. Предательство Кайла Стратконы стало величайшим поражением для британским Вентру с тех пор, как Тореадоры заполучили шотландский трон. С этого момента Голубая Кровь приговорила Кайла к Окончательной Смерти, однако с помощью Пастырей он возвысился в Шабаше.

Сперва он был архиепископом Монреаля, а затем стал кардиналом Канады, и теперь является одним из самых высокопоставленных членов Шабаша, не получивших в нем Становление изначально. Однако не смотря на свою эффективную и безупречную работу он сомневается в новом Шабаше. Он видит в нем бродячих детей и лицемерных старейшин, которые используют угрозы чтобы разделить секту. Сила сплоченности ушла. У Шабаша исчезла желание достигнуть цели, лишь некоторые стаи по-прежнему ищут великой славы. Единственно, что отличает Шабаш от анархов – это Братание, и хотя его наследие передается благодаря ритуалам, молодые поколения видят в них лишь какую-то рутину.

Не смотря на то, что ему больно это делать, Кайл снова планирует великое предательство. Он чувствует, что должен как-то расшевелить своих товарищей. Он верит, что если город Шабаша окажется в опасности перед нападением Камарильи, то это может объединить секту перед лицом угрозы. Кайл знает, что это рискованный гамбит, но он не видит альтернативы. Кардинал Страткона планирует дать попасть информации о Монреале, в том числе и о его некоторых слабых местах, к новому юстициарию клана Тремер, Анастасу ди Загребу. Кардинал знает многое, в том числе и то, что борьба архиепископа подрывает структуру власти в городе и что в нем находится тайная библиотека, и это может представлять серьезную угрозу для Монреаля. Кайл выбрал Загреба так как он верит, что этот юстициарий молод и неопытен и легко заглотит наживку. Кайл лишь надеется, что Шабаш остановит эту потенциальную угрозу прежде, чем будет слишком поздно.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Вентру | Персонажи из книг |

Clanbook: Nosferatu, 
Revised

Хотя Твари и Канализационные Крысы время от времени тайно взаимодействуют друг с другом, в мире наверху они все еще в состоянии войны. Перемирие между индивидуумами заканчивается, когда крестоносцы Шабаша начинают собираться в пустошах возле доменов Камарильи. Дипломатичные Носферату Шабаша могут убедить выводок Крыс обменятся темными тайнами, однако некоторые Твари обладают дурной славой и им не доверяют даже в собственной секте. Такова Калибан, крестоносец Меча Каина.

Туннели под доменами могущественных князей обычно хорошо защищены от чужаков, однако другие Носферату так же разбираются в ловушках, коварных засадах и гениальных стратегиях защиты. Калибан является дуктусом Шабаша, которая специализируется на подземных рейдах, вне зависимости от того, насколько они опасны. На своем пути к бесчестью и власти она участвовала в дюжине Военных Партий против подземного мира Камарильи. На ее счету не только несколько членов знати Сородичей, но и ужасные чудища, обитающие в подземельях, от аллигаторов-альбиносов, превращенных в гулей, до безжалостных жутко измененных крыс, она уничтожала как заросшие грибами залы, так и ужасные культы подземных гулей. Калибан сражается во главе своей стаи, никогда не отступает и требует фанатичной жажды крови от тех, кто следует за ней в битве.

Категории: Vampire: the Masquarade | Каиниты | Носферату | Персонажи из книг |