Источник: Beyond the Barriers: The Book of Worlds

Я не гостила на Небе –<

С Богом я не вела бесед –

Но знаю – есть такая Страна –

Словно выдан в кассе билет.

– Эмили Дикинсон.

После путешествий по Аду я знал, что моя душа в опасности. Я могу чувствовать печаль и уныние, тяжело лежащие на моих плечах. Моя вера ослабла, ранена сражениями с демонами и странствием ложных преисподен Загробных Миров. Хоть я и знал, что их существование должно быть ложным, само их присутствие наложило на меня легкую ересь сомнения. Что, если бы там не было истинного Ада?

Я решил искать Небеса. Хоть я и недостоин войти в него, особенно при текущем кризисе веры, я подозревал, что тень этого возвышенного места может существовать в Верхней Умбре. Если существует отражение тени Небес, возможно, оно сумеет как-то излечить меня от проклятия Преисподен.

Я подготовился к моему поиску молитвой, постом и глубокой медитацией. Дав душе крылья, я покинул тело и сфокусировался на высшей награде. И вот что я нашел…

Врата (The Gate)

Туманы Умбры развеялись, чтобы показать сияющие врата из расплавленного жемчуга. Белое сияние, излучаемое барьером, купало меня в наслаждении, которое не выразить словами. Несмотря на это, нудный голос убеждал меня вернуться на Землю. Мое время еще не пришло, сказал он, и я был почти готов развернуться и оставить врата позади. Но я был достаточно тверд, чтобы заглушить голос, и положил руки на Врата Рая.

Когда я протянул свои дрожащие руки, нагой в своем астральном теле и ошеломленный своей безрассудной смелостью, за жемчужными прутьями появился ослепительный свет. Сами прутья на ощупь были холодными, и я чувствовал, как ощущение спасения льется сквозь меня, подобно холодному напитку летним днем. Свет омывал меня, но его сила не ослепляла глаза – скорее, в моих ушах все громче становилась Первая Песня. Когда мои пальцы сжались на вратах, прохладные руки коснулись меня, и в свете показались двигающиеся фигуры.

- Что привело вас в Рай? – услышал я голос, одновременно мужской и женский, ласковый и мягкий. Тем не менее, в касании была сила настолько великая, что даже я, сражавший демонов, не осмелился бы игнорировать ее.

- Я странствовал по нижним районам, - ответил я, неожиданно разрыдавшись. Прошло некоторое время, прежде, чем я смог продолжить.

…И моя вера была серьезно поражена в этом путешествии, - закончил я, наконец.

- Вы можете войти ненадолго, - ответил голос, и врата распахнулись совсем, погружая меня в свет такой силы, что мое астральное тело казалось грязным. – Но помните: Рай для мертвых и не рожденных, но не для живых. Вы можете исцелить себя, но не ищите завоеваний или способов остаться. – Кивнув в знак согласия, я шагнул сквозь Врата и прошел через сердце света. Я не сомневался, что если бы солгал или сопротивлялся, то был бы сожжен в прах.

Долы

Мое прибытие поприветствовал весенний ветерок, напоенный запахом цветущих цветов. Зеленые холмы переходили в пурпурные горы, а над головой сияли яркие радуги. Пышные деревья давали укрытие от мягкого солнечного света, а в высокой траве без страха играли маленькие животные. Вдали я увидел мужчин и женщин – одни были одеты в простые белые одежды, в то время как другие были обнажены – которые разговаривали, играли или гуляли, взявшись за руки. Меж холмов журчал блестящий ручеек, а из-за дальнего холма виднелся блестящий город. Когда я прошел мимо, с залитой солнцем травы поднял голову лев, а к лапе огромной кошки прижался маленький ягненок. Пейзажи Рая пробудили мои чувства, возрождая во мне здоровье и надежду, которую я, казалось, потерял еще в детстве. Каждый звук, каждый запах, каждое ощущение было настолько же отчетливым, как в те дни. Молюсь, чтобы не забыть чистоту каждого ощущения.

Вскоре мое тело оказалось обновлено. Шрамы, морщины и изъяны, которые были у меня даже в астральный форме, начали исчезать, заменяясь здоровой новой «кожей». Мой разум очистился, и мое восприятие стало, как горный поток – холодным и чистым – свободно текущий по местности. Живость, которая, как я боялся, ушла вместе с моей юностью, возродилась во мне, и вскоре мой собственный голос присоединился к хору этого безупречного мира. В первый раз за все годы я понял истинную природу Песни моей Традиции – магия, которую я творил ее силой, оградила меня от стройной природы чистейшей энергии этой Песни.

К моему голосу присоединился другой. Чтобы понять это, мне потребовалось некоторое время, и когда я осознал, источник его поразил меня так, что я онемел. Позади меня стояла прекрасная обнаженная молодая женщина. Ее голос вплетался в мой. Признаюсь, когда я понял, что она была тут, я прикрыл ладонями свои интимные места и отвернулся, пристыженный. «В чем дело?», - спросила девушка. – «Ты же не скажешь, что Рай непристоен!» Она рассмеялась, но в ее голосе не было насмешки.

- Это просто не кажется правильным, - заметил я. – Для нас обоих быть нагими, особенно в Раю.

- Разве эти тела – не дар Божий? – ответила она. – Что есть одежды, как не иллюзии, не успокоение стыда смертных, но и оскорбление Милости Божьей? Пусть смертные скрывают свои души друг от друга. Здесь мы не нуждаемся в стыде. Похоть, а не любовь, является ядом, отравляющим сексуальность, и плотские нужды, а не духовные, оскверняют наши тела.

- Люди вон там, - отметил я. – Носят одежду.

«Им так немного легче. Если ты считаешь так же, мы можем об этом позаботиться». В ее руках появились белое одеяние. Она передала его мне и указала на ручей у своих ног. Я не видел его раньше, но теперь он тек мимо, чистый и зовущий. «Пожалуйста, омойся перед тем, как надеть это», - посоветовала девушка. – «Ты до сих пор пахнешь злоключениями земной жизни. Перед тем, как надеть небесные одежды, надо омыться в милости небес». Я согласился и сделал так, как она сказала. Ни одна баня смертных не была настолько же освежающей. Когда я оделся, моя проводница повела меня через луга, чтобы присоединиться к людям вдалеке. Она представила нас всех, и мы о многом говорили, пока не настал закат.

Мои спутники были очень дружелюбны, счастливы и обходительны. Хоть, по-видимому, в какой-то степени все они происходили с Земли, никто об этом, казалось, много не помнил. Для них жизнь была сражением, вечным испытанием веры. Из наших разговоров я понял, что это были души или недавно умерших, или еще не родившихся. Возможно, они попали сюда благодаря верной службе ангелам, либо непоколебимой верности Богу. Подобно несчастным страдальцам Преисподен, тут, по-видимому, этих благословенных было немного в сравнении с миллиардами умерших. Хоть холмы и горы казались расстилающимися бесконечно, ландшафт отмечало мало следов обитания людей.

Моя проводница (названная одним из мужчин «Калиной») исчезла незадолго до сумерек, пообещав встретить меня утром. «Это правильно», - печально сказала она. – «Что я увижу тебя, когда ты будешь уходить».

- Это обычай Небес? – спросил я. Кроме того, я был огорчен этим. Покой в этом Мире был таков, что я не хотел уходить вообще.

- Это для живых, - ответила она. – Ты согласился с этим в тот момент, когда врата открылись. Один день – это самое большее, сколько доступно пребывать живым в Раю. – Она тепло улыбнулась мне, и мое огорчение ушло. – Большинство не получают столь многого. Радуйся тому, что испытал.

- Я рад, - ответил я.

Она взяла мои руки в свои. «Я тоже», - поцеловала она меня и ушла, когда вечер окрасил небо.

Сумеречный город

Когда настал вечер, над холмами разлился звук колоколов, призывающий нас к молитве. Я последовал за своими знакомыми к маленькой часовне на открытом воздухе – естественной роще, где угасающие лучи солнечного света проходили сквозь листву, освещая деревянный алтарь. Мы вознесли свои молитвы Богу со множеством ликов и множеством имен, Богу, который по-своему говорил с каждым из нас. В наших молитвах были просьбы благословения испуганным душам на Земле, и благодарность Всевышнему, который даровал нам это святилище. Через некоторое время вечер сменился ночью, и мы взяли из рощи зажженные лампы. Неся светильники перед собой, мы пошли к городу на холме, читая наши молитвы.

Город на холме увеличивался и становился все величественнее, пока мы к нему приближались. Холм стал небольшой горой, а стены и здания города сияли божественным светом. Слова не могут описать этот город. Грезы о Камелоте, Новом Иерусалиме, Исе8 – ничто не может сравниться с великолепием улиц, которые я видел в Раю. Постройки всех религий – от мечетей до храмов, соборов и простых хижин – создавали величественные проспекты, по которым шли мы. Земных знаков городской жизни – коммерции, пороков, грязи и нищеты – не было видно нигде. Казалось, город существует только с двумя целями – впечатлять взор и воодушевлять сердце.

Там нас приветствовали другие люди, а также создания света, обычные животные и добрые мифические существа. Мои спутники показали мне свои дома, где теплый свет освещал удобные кровати и комнаты для чтения, а потом отвели меня в таверны, где благословленные объединялись в братства, чтобы смеяться и делить прекрасную пищу и напитки. Этим наслаждениям не сопутствовало пьянство – только удовольствия душ, которые попробовали амброзию. Пища, которую я ел в ту ночь, была лучшей из всех, которую я когда-либо попробую, приготовленная с милостью и благодарением, а не болью и охотой.

История

Когда ночь начала близиться к рассвету, я начал думать об этом бесконечном наслаждении. Вечно ли это блаженство, или это лишь остановка между полными проблем жизнями? Это место для отдыха, порожденная желанием греза или некая тень Божественной реальности? Я не решился спрашивать спутников, подозревая, что они тоже не смогут ответить на вопрос, даже если я его задам. Возможно, это и к лучшему. Рай – идея настолько эфемерная, что расспросы о нем будут казаться жестокостью.

Не то, чтобы этот Мир казался слабым в чем-то. То тут, то там я замечал ангелов-защитников. Хоть многие из них напоминали ожидаемых херувимов и крылатые совершенства, иногда я замечал небесного дракона или снежно-белого коня. Под мирным обликом рая чувствовалась защищающая его сила. Я не сомневался, что если какая-либо угроза прорвется через Врата Рая, то против нее выйдут сильнейшие из ангелов. И, я подозреваю, они будут сильны настолько, что во много раз превзойдут величайших архангелов.

Я видел проблеск этой силы незадолго до того, как покинул Рай. Когда небо в окне таверны посветлело и стало слегка голубым, вернулась Калина, опечаленная своей задачей, но счастливая от того, что может видеть меня вновь. «Расскажи мне», - попросил я, после того, как попрощался со своими спутниками. – «Что такое Рай? Это проявление веры смертных, тень истинного Посмертия, обиталище духов или остановка для уставших душ, вроде меня? Где я побывал, и что оставляю позади?»

Вместо ответа она привела меня в величественный католический храм в сердце города. Окружающий его воздух, казалось, мерцал от наполняющей его силы, и свет, подобный прохладному ветерку, встретившему меня у врат, пульсировал в его центре. «Спроси Бога», - ответила она, наконец.

- Бог обитает в этом храме? – колеблясь, спросил я.

- Бог обитает везде, - ответила Калина. – Этот храм, те храмы, в рощах, в долинах, в реках, вратах, небесах, облаках. В каждой травинке, в каждом атоме, каждой капле крови. Каждая молекула – обиталище Бога, потому спрашивай его, где хочешь.

- Где мы?

Калина улыбнулась. «Это и есть вопрос, не так ли? Вспомни, как ты пришел сюда. Кто-то скажет, что ты никогда не покидал своего тела, что это все – в твоем разуме. Другие понимают астрал, но скажут, что мы находимся в неком Мире Обитателей Теней. Может быть, ты говоришь с духом, может быть, ты стоишь перед Божьим храмом, может быть, ты выдумал все это место. А может быть, разницы между этими вариантам нет».

- Я прошу слишком многого, желая прямой ответ? – мой голос был настолько мягок, насколько я старался его таким сделать, но раздражение, мне кажется, таки в нем чувствовалось. Калина рассмеялась мне.

- Если уж тебе хочется, просто признай, что я ангел, посланный дарить надежду смертным по эту сторону вечности. Этот Рай – тень величия настолько огромного, что разум смертного не может его воспринять, тень, созданная согласно представлениям смертных о том, каким должен быть Рай. Мы находимся в частице Небес – Небес, простирающихся во всех направлениях, на все расстояния, все уровни сознания. Даже в самых темных уголках Преисподней ждут Небеса. Мы, Небожители, служим этим Небесам, и ждем в этом Мире странников, подобных тебе – тех, кто скоро родится и недавно умерших, мятущихся мечтателей и верующих без веры. Мы сражались с силами Падших, мы встречались с верующими, и мы ожидаем судьбы, которую будут определять те, кто выше нас. Ты вдохновлен нашим примером. Нашим существованием ты искуплен. Подойдет это в качестве ответа?

- Вполне, - ответил я, и, взяв меня за руку, она повела меня к выходу из Рая.

У Врат Небес она сжала мои руки. «Мир смертных – это испытание, проверка, которая становится сложнее с каждым днем и заканчивающаяся со смертью. Не мне говорить о том, что будет после твоей смерти, но могу уверить, что все будет лучше, чем может показаться. Верь, Оливер, и возвращайся когда-нибудь». Пока окружающий нас свет усиливался, она вытерла мои слезы, скромно, но с большой любовью поцеловала, и исчезла.

Я пробудился в своей квартире. Мое сердце было облегчено путешествием и сияло обновленной верой. Даже когда по нервам ударил шум телевизора соседа, я улыбался. На моих губах чувствовался поцелуй ангела. В общем, я мог провести день и ночь много хуже.

Достопримечательности

Хоть, пребывая в Раю, я и не видел этих мест, я слышал, как их обсуждали мои спутники той долгой и прекрасной ночью. Может быть вы, кто отправится туда, увидит то, что не смог увидеть я за свой короткий визит. Может быть, я сам когда-нибудь вернусь в Рай и увижу их лично.

Бескрайний Океан (The Endless Ocean)

Бескрайний Океан находится в западной части Рая. Волны мягко накатывают на песок, и теплая вода обвивает ваши ноги. На украшающих берег ракушках нет ни одного острого края, о который можно поранить ноги. С побережья сходят облака, скрывая горизонт. В воде дельфины играют с морскими птицами, приглашая пловцов присоединиться к ним. Если вы пройдете по берегу достаточно далеко, пляж сменится высокими скалами и живописными болотами, а бриз приносит по ночам нежный прохладный туман.

Великая Гора (The Great Mountain)

Великая Гора находится вдали от Бескрайнего Океана. Ее пик пронзает чуть светящиеся облака, а окружающие ее заснеженные пики выглядят холмами в сравнении с ней. Я слышал, что на вершине горы, за облаками, рассеяны руины величественного города, почти такого же великого, как Город Рая. Калина рассказала мне, что когда-то Раем с вершины горы правили древние боги множества пантеонов. С появлением современных религий они ушли, и, возможно, основали Дворы где-то в Верхних Мирах. На западе, над океаном, исключительно с вершины этой горы видно сияние. Если верить ангелам, там находятся истинные Небеса. Никто, из желавших это проверить, еще не вернулся.

Храм Животных (The Animal’s Shrine)

В неприметной роще находится одинокая скала, которой грубо придана форма четвероногого животного. Всюду вокруг скалы лежат груды цветов, еды и игрушек-пищалок. Сюда приходят духи домашних животных, чтобы обрести покой и вспомнить тех, кого они любили при жизни. В Раю живут многие разные животные, и некоторые считают, что этот Рай – истинное посмертие для духов животных. Один из моих спутников утверждал, что один молодой странник пришел в этот храм и воссоединился – пусть и на один день – с питомцем, который был у него в детстве.

Елисейские Поля (The Elysian Fields)

За берегами Рая из Бескрайнего Океана поднимается остров Элизиум. Весь остров – плато, занятое холмистыми равнинами. Там герои Древней Греции соревнуются в Олимпийских Играх, а поэты сочиняют песни во славу чемпионов. На пляжах сидят философы и задают прохожим сложные вопросы. Охотники выслеживают львов и кабанов, принося свою добычу на пиры – а на следующий день животные вновь оживают. Из небольшой бухты Элизиума навстречу заходящему солнцу отходят маленькие рыбацкие лодочки. Они направляются туда, куда не может попасть ни один смертный.

Вальхалла (Valhalla)

В северной части Рая в больших палатах викингов идут постоянные пиры и празднования. Воины-викинги пьют мед и развлекаются с прекрасными валькириями. Палаты подогревают своим пением скальды. Говорят, эти духи пережили Рагнарек, когда германские Преисподнии и Вальхалла уничтожили друг друга в великой Умбральной битве. Они избегают ангелов, но радушно приглашают за свой стол всех прочих. Для практикующего руническую магию мудрость, обретенная в этих палатах будет бесценной. В других частях Рая существуют похожие места – порожденные мудростью зулусов, учениями мусульман, духом пуритан и надеждами американских индейцев. Каждая вера, насколько мне известно, имеет свое наилучшее отражение в Раю, и каждая предпочитает не вмешиваться в дела других.

Категории: Mage: the Ascension | Миры |